Хороший тон. Разговоры запросто, записанные Ириной Кленской

Изменил ли бы я сейчас что-то в этой книге? Пожалуй, нет. Но для меня самого многое изменилось: посетив те места, я очень ясно понял, ощутил время. То, что на самом деле кажется далёким, оказывается совсем рядом: через легенды, сказания… времена соединяются, а предания помогают реконструировать исторические события – своеобразный виртуальный мир прошлого.

«Мы верим, что в течение своей короткой жизни должны совершать лучшие деяния; дай Бог, чтобы в Судный день, когда будем спрошены о проведённых нами годах, мы нашли достойный ответ».

Странствовать, переходить из одной эпохи в другую, из одного века в другой, осваивать новые пространства и языки – согласитесь, увлекательно. Строгий язык науки и язык, на котором мы сейчас разговариваем, – в обычной жизни это разные миры. Мне нравится ощущать оттенки, чувствовать нюансы. Как учёный, я могу довольно легко мысленно говорить на строгие научные темы. Забавно, но путешествия украшают жизнь.

Для меня важно ощутить историю как живой процесс, почувствовать её дыхание. Десять лет я изучал коранические сказания и попытался соединить тексты и те чувства, которые я испытывал, изучая тексты.

«И простер Авраам руку свою, и взял нож, чтобы заколоть сына своего. Но ангел Господень воззвал к нему с неба и сказал:

– Авраам! Авраам!

Он ответил:

– Вот я.

Ангел сказал:

– Не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь я знаю: боишься ты Бога и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для меня».

Жертвоприношение Авраама, может быть, одна из главных драм человечества. Авраам – важнейшая фигура для трёх мировых религий: его жертвоприношение – величайшее событие и для иудаизма, и для христианства, и для ислама. История, которая объединяет людей, история, которая до сих пор людей волнует независимо от их вероисповедания. Правда, когда я разговаривал с одним мудрым китайцем, он спросил у меня: помогает ли эта история примирять православных, католиков и протестантов? Я растерялся…

Для мусульман эта картина Рембрандта, хранящаяся в Эрмитаже, ближе многих других и, может быть, более понятна, несмотря на их нелюбовь к изображениям, особенно изображениям в лицах священной истории. У мусульман эта история рассказывается по-другому – другие оттенки, другие акценты, и история приобретает чуть иное значение. В одном хадисе повествуется об Ибрагиме (Авраам), который долго жил в Ханаане, женился на Саре, они состарились, но детей не смогли родить. В иудаизме бесплодным женщинам было принято дарить мужу служанку, чтобы она родила ребёнка. Более того, первенцу по закону полагалось наследство. «…Вот Господь заключил чрево мое, чтобы мне не рождать. Войди же к служанке моей: может быть, я буду иметь детей от нее»[17]. Мудрая Сара привела к мужу прекрасную египтянку Хаджар (Агарь), и она родила чудесного мальчика, Исмаила. Прошло время, Сара стала ревновать и потребовала, чтобы Хаджар ушла с глаз долой. Настоящая драма: Ибрагим отвёл её в пустыню и оставил под деревом, которое росло у иссохшего источника Замзам – место дикое, безлюдное, сухое.

– Авраам, почему ты оставляешь нас в этом месте, где нет воды, где нет людей?

Хаджар плакала, но Ибрагим ушёл и не оглянулся. Достигнув места, где Хаджар уже не могла его видеть, он повернулся лицом к Мекке, воздел руки и стал молиться:

– Господь наш! Я поселил часть моего потомства в долине, где не растут злаки. Господь наш! Пусть они творят молитву. Склони сердца людей к ним, надели их плодами, и… они возблагодарят тебя!

Прошло десять лет. Ибрагим вернулся и был удивлён: он увидел место, где оставил Хаджар, Мекку – не пустынную землю, а цветущий край, и он увидел сына… Радость встречи омрачалась печалью – Ибрагиму приснился сон: Бог требует принести кроткого сына в жертву.

Важная трагическая деталь истории: Ибрагим смущён, расстроен, и он сомневается. В этот момент беспомощной растерянности подкрадывается ласковый шайтан, слушает его и соблазняет – советует не покоряться, а отказаться. Ибрагим справляется с обольстительным видением и приходит к сыну – просить совета:

– Что делать?

Сын смиренно отвечает:

– О отец мой! Поступай так, как тебе велено. Если так будет угодно Аллаху, ты найдёшь меня терпеливым.

И события развиваются беспощадно.

«Когда они оба покорились [воле Аллаха] и отец поверг сына [лицом вниз], чтобы совершить жертвоприношение, раздался голос:

– О, Ибрагим! Ты исполнил то, что было велено тебе во сне. Воистину, так мы воздаём тем, кто вершит добро. Воистину, это и есть явное испытание».

Люди размышляют сегодня о великой жертве, обдумывают её, ищут ответы. Разве мы сегодня не жертвуем своими сыновьями, отправляя их на войну? Разве жертвоприношение Авраама не предостережение всем нам, увлечённым ложными соблазнительными идеями? Эта история – о величайшем смирении и доверии.