Хороший тон. Разговоры запросто, записанные Ириной Кленской

«Мадонна с книгой» хранилась в семье итальянских аристократов – картина была написана по заказу герцога Альфано ди Диаманте. Наследник этого древнего славного рода – граф Джованни Карло делла Стаффа Конестабиле – много лет обладал этим шедевром. Граф увлекался археологией, ему принадлежат серьёзные исследования по истории этрусских древностей, он был даже избран членом-корреспондентом Санкт-Петербургской Императорской академии наук по разряду классической филологии и археологии. В нашей истории главное – его дружба с Гедеоновым. Говорят, их объединяло общее увлечение искусством, сложными серьёзными проблемами в истории и весёлость нрава. Они часто встречались, о многом с увлечением беседовали. Наступил момент, когда графу срочно потребовались деньги, и Гедеонов уговорил его сделать правильное вложение: продать «Мадонну с книгой» русскому царю Александру II за разумную цену – 310 тысяч франков. Он устроил встречу графа и посланника Александра II – графа Строганова – они договорились. Сначала за «Мадонну с книгой» Конестабиле требовал 400 тысяч франков, но Гедеонов помог сбить цену. Общественность Италии взбунтовалась и потребовала запретить вывозить шедевры Рафаэля из Италии, но денег у правительства, чтобы возвратить «Мадонну с книгой», не нашлось. Граф тем не менее написал покаянное письмо, принёс обществу глубочайшие извинения. В результате этой скандальной истории в Италии был принят строгий закон: «Отныне запрещается вывоз ценностей из страны».

Александр II подарил картину своей жене, императрице Марии Александровне. «Благословенно твоё имя – Мария», – писал Николай I своей любимой невестке. Сорок лет длилась семейная жизнь его сына, Александра II, и принцессы Гессенской Марии. Она родила царю восьмерых детей, была верна и смиренна. «Прелестный характер, милое обаяние, всегда была сдержанна, скромна, умела владеть собой в самых трудных и неприятных ситуациях». «Её спокойствие и выдержанность уравновешивают недостаток энергии у Саши», – говорил Николай I.

О Марии Александровне сохранилась добрая слава: она, безусловно, способствовала принятию решения об отмене крепостного права; благодаря её усилиям и влиянию в России были открыты женские гимназии; во время войны она решительно отказалась от новых дорогих нарядов и украшений – деньги направила в пользу раненых и сирот войны. Мариинский театр носит её имя – в знак восхищения и почтения, а рисунок вышивки на занавесе театра был создан художниками «по мотивам узоров на шлейфе её коронационного платья».

22 апреля 1871 года, к тридцатилетию бракосочетания, Александр II преподнёс супруге «Мадонну Конестабиле» – образ, который утешал и радовал императрицу и напоминал о счастливых днях любви: «Я люблю Марию и скорее откажусь от трона, чем от неё. Я женюсь только на ней, вот моё решение». Счастливые дни быстро закончились, императрица переживала трудные времена: тяжёлые, мучительные болезни, смерть сына, связь Александра II с Екатериной Долгоруковой, измены. Ни слова упрёка не сказала Мария – светлый образ Мадонны помогал справляться с ненастьями жизни. Картина висела в личных покоях императрицы.

В 1880 году по завещанию Марии Александровны «Мадонна Конестабиле» была передана в Эрмитаж. Картиной заинтересовались реставраторы – нужно было перенести красочный слой с деревянной доски, на которой была написана «Мадонна», на холст. Считалось, что влажный северный климат столицы плохо влияет на старинные картины, писанные на дереве и привозимые из чужих краёв, в особенности из Италии. И спасти живопись можно, только снимая с дерева и переводя на холст: тончайшая, кропотливая работа виртуозных мастеров.

Гедеонов много внимания уделял реставрации: он специально ездил в Мюнхен, знакомился с новейшими методами, изучал лаки, особенности холстов. Было важно наладить особый метод реставрации – перенос картин с дерева на холст.

«О, если б картина могла говорить! Как бы она с отчаяния билась лбом о стену и плакала, и жаловалась на старинном итальянском языке». Почему? Критик Владимир Стасов объяснил всё подробно и обстоятельно в очерке «Художественная хирургия»[32]: