Хоровод воды

Никита со вздохом отодвигает опустевшую тарелку. Тут же из ниоткуда появляется официант, тарелка исчезает, зато появляется новый кувшинчик сакэ.

– А подарки ты даришь? На шопинг водишь? – продолжает Костя. – Нет? Ты меня пугаешь, честное слово. Можешь сколько угодно говорить, что я параноик, но если молодая девка спит с такими, как мы, денег не берет, подарков не получает, живет, как малолетка, с мамой – тут что-то нечисто! Либо она хочет тебя с Машкой развести и на себе женить, либо того хуже.

– Это как? – не понимает Никита.

– Так. Каком кверху. Хуже – это отобрать бизнес. Или кинуть на все твои деньги. Или подставить на чужие. Знаешь, сколько таких случаев было? Особенно с молодыми, красивыми и бескорыстными!

– Ну, мой бизнес не очень отберешь, – пожимает плечами Никита.

– Да-да, – усмехается Костя, – Ходорковский тоже так считал. И где сейчас его бизнес?

– Мой бизнес как Неуловимый Джо из анекдота, – отвечает Никита, – он никому не нужен. Охота серьезным дядям возиться с аквариумами за пятнадцать штук в месяц.

– Ладно тебе, пятнадцать, – говорит Костя. – Все двадцать набежит, а то и двадцать пять. Да и вообще – могут ведь не под тебя копать, а под меня.

– Ты думаешь? – пугается Никита. Как-никак все финансовые расчеты вот уже третий год идут через Костины фирмы. Так что стоит проследить, откуда у Никиты берется кэш… – А под тебя могут копать?

– Конечно, – улыбается Костя, – у меня-то уж точно прибыль побольше пятнадцати тысяч. И работать мне приходится с разными людьми.

– С бандитами? – спрашивает Никита.

– Нет никаких бандитов, старик, – снисходительно говорит Костя. – Они все давно перешли на госслужбу. Знаешь, сколько у нас силовых структур? А кем их комплектовать? Вот то-то.

Никогда не поймешь, шутит он или всерьез.

Четыре кувшина саке спустя Никита решается.

– Слушай, старик, – говорит он, – я тебя об одной вещи хочу попросить. Давай пойдем вместе в туалет.

Костя комически поднимает брови:

– Ты уже взрослый мальчик, Никита, пора тебе знать: в туалете нечего бояться.

– Иди ты! – Никита смеется. – Я хочу, чтобы я разделся, а ты посмотрел.

– Мужской стриптиз? Ты расширяешь бизнес? Аквариумы для гей-клубов?

Оба смеются, а Никита думает: в самом деле идея, аквариумы для гей-клубов. Лучшие идеи вот так и приходят, в разговорах, случайно.

– Нет, не стриптиз. Ты просто посмотри, есть у меня царапины на спине или нет. Дашка сегодня что-то совсем разошлась.

Говорит с гордостью. Смотри, не у тебя одного модели, я тоже умею зажечь молодую девушку! Я тоже могу зарабатывать приличные деньги! Вот только не могу без зеркала узнать, поцарапана спина или нет.

В минималистичном черно-серебристом туалете Никита стаскивает через голову свитер и снимает рубашку. Костя курит, прислонившись к стене.

– Если серьезно, – говорит он, – девкам нужно квартиру снимать, чтобы они налево не гуляли. А то захочется молодого хера, подцепит еще чего-нибудь, а ты потом лечись, да еще и вместе с женой. Когда им квартиру снимаешь – это как будто территорию метишь. Другие самцы туда не лезут. Вдруг у тебя там жучки или еще чего?

– Ревность, – говорит Никита, – другое имя для привязанности. Так учил Будда. Ты спину мне лучше посмотри, чем жизни учить.

– Нет у тебя царапин, – говорит Костя. – А за уроки ты мне еще спасибо скажешь, когда жареный петух прилетит. Тьфу-тьфу-тьфу, конечно, не дай бог.

Никита застегивает рубашку перед зеркалом, Костя говорит из облака табачного дыма:

– Значит, она царапаться любит, Дашка твоя? Страстная, значит.

– Не то слово, – отвечает Никита. – Ты знаешь, как она кончает? Это какой-то фейерверк просто! Я никогда такого не видел. Я даже не думал, что могу вот так вот… вот такое вот с женщиной делать! Она становится совсем другой, когда кончает, представляешь? Будто ей не двадцать с чем-то, а тысяча, десять тысяч лет! Будто она такая древняя глубоководная богиня, такая женщина из омута. Знаешь, мне в такие минуты даже кажется, что я – индийский факир, ну который вызывает кобру из кувшина. Играет на дудке и боится остановиться.

– Ага, – говорит Костя, – на флейте. Яшмовой или как там? Я-то давно понял, что в тебе скрыты самые удивительные возможности. Само собой, не только по части хера.

– Да ладно тебе, – отмахивается Никита.

– Честное слово! Начать дело с нуля в 2002-м, без стартового капитала, даже без опыта – это фантастика. И так раскрутиться! Поверь мне, через год-другой будет у тебя и шофер, и охранник, и девки новые, чтобы кончать с фейерверками! Короче, старик, я тобой горжусь.

– Знаешь, – отвечает Никита, надевая свитер, – все же оказалось легко. Я просто понял в какой-то момент, что каждый получает ровно столько, сколько готов потянуть. Говоришь себе: я отвечаю вот за это и за то – идешь и делаешь. И все под контролем, со всем справляешься. Если бы я это не в 2002-м понял, а лет за десять до того, я бы, наверное, совсем по-другому жил сейчас.

– Да, старик, – говорит Костя и щелчком отправляет сигарету в раковину, – если так, то я не только тобой горжусь, но даже тебе завидую.

– Почему?