ХОСПИС. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ПРЕИСПОДНЮЮ!

Морозов засуетился, наливая чай.

- Ничего, что в мой бокал? – спросил он. – Я его мыл!

- Нет, - устало отмахнулась Анна. – Пить не буду. Устала. Давай завтра поговорим.

Морозов переменился в лице. Нет, он точно до завтра не доживёт.

Анна со злорадством наблюдала, как он нервничает.

- Мне ванну надо принять, - сказала Зубова. – Сегодня опросила пятьдесят человек! Вымоталась до предела. Хорошо, то всё записывала. Завтра расскажу подробно и покажу. А сейчас мне бы полежать на диване.

Морозов собрался с духом и выдал.

- Поехали ко мне! – выпалил он. – У меня и ванна, и пельмени. И ещё есть телевизор…

Слова его путались, и сам он походил на нашкодившего школьника.

Анна вздохнула, потянулась.

- Ну, не знаю, - стала мяться она.

Конечно, сегодня её день! И она уж своё возьмёт!

- У меня есть…

Морозов задумался: «Что же у меня ещё есть?»

- Много книг по криминалистике! Дедовские. И отцовские.

- По криминалистике? – оживилась Анна и выпрямилась. – Криминалистика у меня всегда хромала. А вы, Олег Михайлович, привезите мне книги завтра.

Морозов чертыхнулся про себя.

- Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня? – как заправский школьный учитель парировал он.

- С дороги я, пыльная, - томно заныла Зубова.

- У меня ванная хорошая! – назидательно сказал Морозов. – И пыли я не боюсь.

- Я боюсь, - прошептала она.

Морозову надоела всё эта канитель, и он уже хотел сказать, типа, завтра, так завтра, как Анна перехватила инициативу.

- А женщина эта ставила Воскобойникову на учёт.

Морозов замер.

- На какой учёт. В детскую комнату милиции?

Анна в изумлении уставилась на него.

- В женскую консультацию! – фыркнула она, вроде, такой большой, а как маленький.

- А-а-а, - протянул он.

«Значит, всё же врач», - пронеслось у него в голове.

- Сейчас я приду, - пространно сказал он и засобирался. – К тёте Вале загляну. Она ещё домывает, успею её застать. У меня куртка порвалась, хочу договориться, чтобы она мне помогла зашить.

- Так я помогу! – чуть не крикнула Анна.

… Через час они лежали на разобранном диване у Морозова в квартире. Анна подробно рассказывала о странной таинственной женщине, попутно добавляя страшные истории о том, какие зловредные старухи попадались, как утомляли её своими бесконечными жалобами на свою разнесчастную жизнь, как долго она искала свидетелей, которые лично видели эту таинственную женщину и даже смогли бы её описать.

Морозов, как всегда, выстраивал нужную ему линию: «Воскобойникова не беременна. Более того, не была беременной никогда. Зачем её ставить на учёт в женскую консультацию? Что это развод такой? Таинственная женщина или медик, или косит под медика, но к медицине некоторое отношение имеет, даже если – пардон – и является самоучкой. Итак. Если к Воскобойниковой подкатили на почве постановки на учёт, то могли многое выпытать у неё из её жизни и взять на заметку. Итак. Разузнали всё о ней несколько месяцев назад, а убили вот только. Конечно! Никто и не вспомнит, что приходила какая-то женщина, тихая, приличная. Все будут искать страшного свирепого мужика».

А расчёт верный! Так за нос водить можно долго, очень долго.

Анна гладила его по плечу, потом целовала. Она оказалась невероятно нежной, и Морозов даже решил, что если перевезёт вещи, то он возражать не будет.

- А куртку можно завтра зашью? – тихо спросила она.

- Можно, - так же тихо отозвался Морозов, прикидывая, как теперь выкручиваться, ведь куртка целёхонька, и дырявить её намеренно не хотелось.

- Сварить тебе пельменей? – вдруг опомнился Морозов.

Анна сладко потянулась, перевернулась на спину и закрыла глаза.

- Завтра, - прошептали её губы. – Завтра.

11

«ХОСПИС»

11

Мария проснулась от сдавленного крика. Была ночь, и ночь, что называется в самом разгаре. Дежурство выпало не ей, что особенно радовало. Хотелось нормально поспать. Но крик? Он был? Или почудилось?

Окна в мансарде были по-летнему открыты, и лунная дорожка, резвясь, играла на полу. Удивительная ласковая ночь. Однако. Что это?

Опять отдалённая глухая возня! Кажется, в гостиной.

Мария ещё сидела на ротанговом диване в мансарде, не решаясь спуститься вниз.

Опять какое-то бульканье! Это уже не чудится.

Мария вскочила и, как была босиком и в сорочке, на цыпочках побежала вниз по лестнице.

В темноте гостиной Мария увидела силуэт огромной женщины, нагнувшийся к дивану и что-то придавливающий.

- Что здесь происходит? – спросила в пространство Мария.

Никакой реакции!

К Марии медленно возвращалось сознание. Сегодня Шура с Татьяной поменялись дежурствами. Татьяна нажаловалась Арсению, что её тошнит от постоянных хрипов Людмилы и она даже уже согласна быть вечной дежурной во всём хосписе, только бы больше этого не слышать. Но Арсений решил по-другому, он просто поменял Шуру с Татьяной местами. Люду поставил к лежачим на второй этаж, а Татьяну на первый к «Яме» и «Таисии». Как смена декораций.

И сегодня Татьянин день – её дежурство. Но где она? Что за высокая крупная женщина возле дивана?

- Кто вы? – крикнула в темноту Мария.