Читаем Хоттабыч полностью

ВОЛЬКА. Ну, нет, супруги-хапуги, не будет Хоттабыч добывать вам вещи!

ЖЕНЯ. Мы должны его спасти!

ГОГА. Надо что-нибудь придумать!

ВОЛЬКА. У меня, кажется, есть идея.


Волька шепчется с Женей и Гогой. Взявшись за руки, ребята запевают.

№ 23

Песня Вольки, Жени, Гоги






КАРТИНА ВОСЬМАЯ

Квартира Хапугиных

Квартира Хапугиных сплошь заставлена вещами. Тут и мешки с пряностями, и фонтан с застывшими кариатидами.

Из горы вещей торчит одна голова Хоттабыча. От его некогда роскошной бороды остался жалкий клочок.


ХОТТАБЫЧ. Где ты, о Волька ибн Алеша?! Где ты, мой спаситель, мой юный бескорыстный друг?! Где вы, мои новые друзья — несравненная Женя, которую я столь несправедливо обидел? И где ты, Гога, который говорит теперь о людях только хорошее? Мне так сейчас вас не хватает! Я остался один! Кругом вещи, одни только вещи!

(Поет.)

№ 24

Страдания Хоттабыча






Появляются супруги Хапугины. В руках у них „волшебная” лампа.


ХАПУГИНА. Не тереби бороду, старик! Нам каждый волосок дорог!

ХАПУГИН. Без бороды ты никому не нужен!

ХАПУГИНА. Нам еще столько нужно достать!

ХАПУГИН. Готовься к работе, раб лампы!

(Поют).

№ 25

Дуэт супругов Хапугиных









ХАПУГИНА. Мебель!

ХАПУГИН. Мебель!

ХАПУГИНА. Дачу!

ХАПУГИН. Дачу!


Споря о вещах, супруги Хапугины удаляются.


ХОТТАБЫЧ. Ах, могучий и великий Сулейман ибн Дауд! Зачем ты отдал волшебную лампу этим жалким и ненасытным собирателям вещей?! День и ночь, волосок за волоском, вырываю я из бороды, чтобы достать вещи, а им все мало! Очень, очень скоро останется Гассан Абдурахман ибн Хоттаб без бороды. А где вы видели джинна без бороды? Значит, я уже не буду джинном и никогда не смогу удивлять своими чудесами! А какой же джинн без чудес?!


Хоттабыч снова затягивает свою грустную арию.

№ 26

Страдания Хоттабыча






По окончании скорбной арии раздается звонок в дверь. Испуганные супруги вбегают в комнату. Они поочередно заглядывают в глазок двери. Недоуменно переглядываются.


ХАПУГИН. Наверное, это слуги Хоттабыча. На подносах у них восточные яства. Я это явственно вижу.

ХАПУГИНА. Вероятно, Хоттабыч приготовил нам приятный сюрприз.

ХАПУГИН. Но больше так не делай. Береги свою бороду! (Открывает дверь.)


В комнату вплывают трое одетых в восточные одежды людей. Только при ближайшем рассмотрении можно узнать в них Вольку, Женю и Гогу.

На подносах у них обыкновенные фрукты.

Хапугин берет с подноса яблоко, надкусывает.


ХАПУГИН. Кислятина!

ХАПУГИНА. Учти, старик, нам твои сюрпризы не нужны. Кончай эту самодеятельность! (Хапугину.) Мебель!

ХАПУГИН. Дачу!

ХАПУГИНА. Мебель!

ХАПУГИН. Дачу!


Продолжая бесконечный спор, уходят.

№ 27

Появление переодетых Вольки, Жени, Гоги




Хоттабыч в полном недоумении смотрит на незнакомцев. Женя, приоткрыв паранджу, делает знак Хоттабычу.


ЖЕНЯ. Тс-ссс!

ВОЛЬКА (шепотом). Хоттабыч, мы пришли тебя освободить!

ГОГА. Долой Хапугиных! Свободу Хоттабычу!

ХОТТАБЫЧ. О, Волька! О, Женя! О, Гога! Как же я счастлив снова лицезреть вас! (Бросается к ребятам... Резко останавливается.)

ВОЛЬКА. Хоттабыч! Что же ты? Бежим отсюда!

ЖЕНЯ И ГОГА. Бежим!

ХОТТАБЫЧ. О, я несчастный, несчастный! Горе мне! Горе! Сюда могут войти хозяева лампы и тогда...

ВОЛЬКА. Да не бойся ты этих Хапугиных! Тоже мне хозяева!

ГОГА. Не хозяева они, а рабы! Рабы вещей!

ЖЕНЯ. Ими давно уже интересуется милиция.

ХОТТАБЫЧ. Вы очень добры ко мне! Но я — раб лампы! Вы ничем не сможете мне помочь! „Послушание или смерть!”

ВОЛЬКА. Никуда мы отсюда не уйдем!

ЖЕНЯ. И рабство у нас давно отменено!

ГОГА. И друзей в беде мы не бросим!

№ 28

Песня Вольки, Жени, Гоги




В комнату входят Хапугины. Оба держатся за лампу. В руках супруги бумага, вероятно, список вещей.

Хапугины узнают своих соседей. Их гнев не имеет предела.


ХАПУГИН. Вон из нашей квартиры!

ХАПУГИНА. Вы негодные обманщики!

ЖЕНЯ. А вы — эксплуататоры!

ГОГА. Позор!

ВОЛЬКА. Не имеет права!


Ребята бросаются к Хапугиным и пытаются отобрать у них лампу. Эта борьба напоминает игру в перетягивание каната. Стоит невообразимый гвалт.

Раздается звонок в дверь.


ХАПУГИНЫ (боясь выпустить лампу). Хоттабыч, не открывай!

ХОТТАБЫЧ. Слушаюсь и повинуюсь, владельцы лампы!

РЕБЯТА (не отпуская лампы). Хоттабыч, открой!


Хоттабыч открывает дверь и, пулей влетев обратно в комнату, прячется под кровать. На пороге стоит милиционер, тот самый, которого Хоттабыч заставил исполнять восточный танец.


МИЛИЦИОНЕР (грозно). Что здесь происходит? Из-за чего сыр-бор?


Хапугины и ребята одновременно выпускают лампу из рук. Она с грохотом падает на пол. В квартире меркнет свет.

Когда свет загорается вновь, мы видим, что чудеснейшим образом исчезли все вещи которые появились с помощью Хоттабыча.


ХАПУГИНЫ. Э... э, понимаете ли...


Милиционер поднимает с пола лампу Сулеймана и громко читает.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство
Музыка как судьба
Музыка как судьба

Имя Георгия Свиридова, великого композитора XX века, не нуждается в представлении. Но как автор своеобразных литературных произведений - «летучих» записей, собранных в толстые тетради, которые заполнялись им с 1972 по 1994 год, Г.В. Свиридов только-только открывается для читателей. Эта книга вводит в потаенную жизнь свиридовской души и ума, позволяет приблизиться к тайне преображения «сора жизни» в гармонию творчества. Она написана умно, талантливо и горячо, отражая своеобразие этой грандиозной личности, пока еще не оцененной по достоинству. «Записи» сопровождает интересный комментарий музыковеда, президента Национального Свиридовского фонда Александра Белоненко. В издании помещены фотографии из семейного архива Свиридовых, часть из которых публикуется впервые.

Автор Неизвестeн

Биографии и Мемуары / Музыка
Ньювейв
Ньювейв

Юбилею перестройки в СССР посвящается.Этот уникальный сборник включает более 1000 фотографий из личных архивов участников молодёжных субкультурных движений 1980-х годов. Когда советское общество всерьёз столкнулось с феноменом открытого молодёжного протеста против идеологического и культурного застоя, с одной стороны, и гонениями на «несоветский образ жизни» – с другой. В условиях, когда от зашедшего в тупик и запутавшегося в противоречиях советского социума остались в реальности одни только лозунги, панки, рокеры, ньювейверы и другие тогдашние «маргиналы» сами стали новой идеологией и культурной ориентацией. Их самодеятельное творчество, культурное самовыражение, внешний вид и музыкальные пристрастия вылились в растянувшийся почти на пять лет «праздник непослушания» и публичного неповиновения давлению отмирающей советской идеологии. Давление и гонения на меломанов и модников привели к формированию новой, сложившейся в достаточно жестких условиях, маргинальной коммуникации, опутавшей все социальные этажи многих советских городов уже к концу десятилетия. В настоящем издании представлена первая попытка такого масштабного исследования и попытки артикуляции стилей и направлений этого клубка неформальных взаимоотношений, через хронологически и стилистически выдержанный фотомассив снабженный полифонией мнений из более чем 65-ти экзистенциальных доверительных бесед, состоявшихся в период 2006–2014 года в Москве и Ленинграде.

Миша Бастер

Музыка