Хоук и тайная комната

Она сидела и со всеми, и одновременно отдельно от остальных. В её кубке дымился горячий глинтвейн, а на тарелке сиротливо лежало недоеденное пирожное с ягодами. Она смотрела прямо на меня и, казалось, что-то оценивала. Стоило нашим глазам встретиться, как я ощутил мимолетное, мягкое прикосновение к вискам. Ощущение тут же исчезло, стоило мне в изумлении распахнуть глаза.

- Черные крылья – черные вести – глубоким голосом возвестила незнакомка, Минерва Макгонагалл неожиданно фыркнула, отчего я едва не подскочил.

- О, прошу вас, давайте без предсказаний, хотя бы в этом году! – возвела очи горе профессор трансфигурации. Аврора Синистра рядом с ней совсем по-девчачьи хихикнула.

- Дар предвидения мирским догмам и законам не подчиняется – мягко, будто разговаривая с неразумным ребёнком, взявшим в руки коробок спичек, ответила незнакомка. После чего, не слушая бормотания Макгонагалл, снова повернулась ко мне, проговорив. – Нужно помнить, что каждый наш шаг оставляет след на этой земле. И случайно задетый камешек может стать началом настоящей лавины.

- Вы, безусловно, правы, дорогая – ласково проговорила Поппи Помфри, приобняв незнакомку за плечи и фактически уводя из-за стола – Я провожу вас до башни, идёмте, негоже вам всё время ходить одной по этим лестницам. – во взгляде незнакомки от этого снисходительного тона промелькнула горькая усмешка. Мне стало неприятно.

- Мы, пожалуй, тоже пойдем – воспользовался возможностью я, аккуратно погладив заснувшую Полумну по голове. Девочка сонно на меня посмотрела, тут же доверчиво стиснув мою ладонь. – Счастливого Рождества.

- Счастливого Рождества, мистер Поттер – догнало меня на выходе пожелание директора. Спиной я чувствовал его рентгеновский взор, но не позволил себе и на полшага ускорить темп.

Дойдя до гостиной, первым делом отсылаю эльфа с поручением за обещанными носками для директора принципиально яркой расцветки. Подумав, добавил в комплект шапку и шарф с гриффиндорским львом. После того, как Полумна поднялась к себе, при свете камина разворачиваю письмо, и некоторое время с изумлением рассматриваю присланные приглашения. Как там? Сдвинуть камешек, да? В душе поселилось незнакомое чувство, будто тот мягкий мысленный посыл за столом действительно имел для меня значение.

Подумав, на обороте письма Малфоя написал короткий ответ, может, с менее завуалированными оборотами – голова не тем занята, чтобы играть словами. Ещё одно письмо на чистом пергаменте составляю для Миллисент, тоже полуофициальным, полунеформальным языком, под обоими письмами подписываюсь как «Наследник Рода Поттер». К письму Миллисент прикладываю второе приглашение.

На то, чтобы найти Ромула, уходит не так много времени. Стоило войти в помещение, как ворон с хриплым карканьем слетел вниз, беспощадно впиваясь когтями в мой наплечник. Это он так выражает, что соскучился. Совсем недавно я отправлял его во Францию с письмом для Флёр, с которой мы вели активную переписку относительно чар и артефактов. С тех пор птица на меня, кажется, обижалась за долгий и трудный перелёт. Или, скорее всего, делала вид, что обижается.

Но сейчас ворону явно надоело притворяться и хочется размять крылья. Мои указания он выслушивал, надуваясь от гордости, периодически отвечая хриплым карканьем. А я отметил нечто хищное в его манере двигаться. Если филин Малфоя был преисполнен достоинства и собственной значимости, то Ромул олицетворял силу и готовность сделать всё для достижения поставленной цели.

- Чёрные крылья – чёрные вести – почему-то припомнил я, наблюдая, как птица в полёте превращается в маленькую точку на тёмном небе. Невольно поежившись от морального дискомфорта, поспешно возвращаюсь в пустую факультетскую спальню. Ощущения были странные, суеверия мне не свойственны. Там, забравшись под теплое одеяло и вслушиваясь в завывания ветра, я через какое-то время провалился в сон.

***

- С Рождеством, Невилл.

- И тебя с Рождеством, ба. – немного сонно откликнулся гриффиндорец и провел ладонями по лицу. Во сколько бы он ни лёг, всё равно никогда не позволял себе пропускать завтрак с бабушкой. Для него это было равносильно проявлению пренебрежения. Ели в молчании, домовики также привычно меняли блюда и подогревали чай. После второй чашки гриффиндорец окончательно почувствовал, что проснулся и завёл неспешный, ничего не значащий разговор.

О теплицах, оценках, планах на ближайшие две недели и официальных мероприятиях. Немного тема коснулась даже Палаты Лордов и работы Визенгамота. Бабушка как раз со свойственной ей холодной рассудительностью вслух разбирала по составу свежий законопроект, предложенный директором Дамблдором, когда перед Невиллом появилась верная домовуха.

- Молодой хозяин, вам письмо. – писклявым голосом сообщила она, несколько виновато протягивая конверт.

- Когда оно пришло? – осведомился Невилл, бросив быстрый взгляд на печать Малфоев. Бабушка тоже обратила внимание на конверт, но пока – молчала.

- Вчера вечером. Молодой хозяин просил его не беспокоить, Тинки должна себя наказывать?