Хождение по звукам

Сам термин «колдвейв» был впервые употреблен именно в отношении Marquis de Sade и их альбома «Rue de Siam»: французские журналисты охарактеризовали его словосочетанием «une vague froide», то есть как раз «холодная волна». Музыка проекта – существенно более высокобюджетная, чем у KaS Product: тут уже звучат не только дешевые синтезаторы и драм-машины, но звонкие постпанковые гитары и даже саксофон. Тем не менее эмоциональный вектор очень схожий: холодная отстраненность, легкий налет депрессии, сумрак, печаль и бесприютность, закованные в монотонные гитарные или клавишные риффы. Перед образованием ансамбля участники Marquis de Sade, все родом из бретонского города Ренна, играли в группе Gang Rennes – дословно «банда из Ренна», но здесь явно слышится и слово «гангрена»: короче говоря, образный ряд, думаю, понятен. Равно как и культурные ориентиры: музыканты оформляли свои пластинки в духе экспрессионизма 1930-х, слушали оперы на либретто Бертольда Брехта и смотрели фильмы с Конрадом Фейдтом. Как тут не вспомнить, что и название KaS Product взято из экспрессионистского плаката – эстетика 1920–1930-х годов вообще повлияла на колдвейв самым прямым образом.

Яркий пример этого влияния являет группа Complot Bronswick – или просто Complot. От коллег по жанру они отличались повышенной театральностью подачи: здесь уже даже в мелодике и в пении слышится что-то в духе зонг-опер Брехта и Курта Вайля. Немудрено: музыка для этих людей была неразрывно связана с театром. В 1981-м они поставили в заброшенном промышленном ангаре спектакль по мотивам античного мифа об Икаре, а два года спустя презентовали на культовом фестивале Transmusicales в том же самом городе Ренне музыкально-театральный перформанс про Владимира Маяковского; кстати, его отрывки есть на YouTube, и я рекомендую всем их посмотреть – впечатляющее зрелище, особенно когда на экране появляются кадры из «Броненосца “Потемкин”» Сергея Эйзенштейна. Если KaS Product и Marquis de Sade интересовались европейскими тридцатыми, то участников Complot Bronswick завораживал русский авангард и конструктивизм: кончилось тем, что на волне перестройки, уже в 1991-м (но еще до официального распада Советского Союза), они даже показали свое очередное музыкально-театральное действо в Ленинграде.

«Русский след» порой неожиданно обнаруживается и в других образцах колдвейва. Своими учителями музыканты Complot Bronswick считали в числе прочего музыкантов голландской группы Mecano, в репертуаре которой обнаруживается трек с русскоязычным заголовком «Беспризорные». Разобрать на слух слова, которые старательно пытаются спеть в нем участники Mecano, не представляется возможным – но, на счастье, они услужливо отпечатаны кириллицей прямо на задней обложке оригинальной пластинки с альбомом «Autoportrait» (кстати, до сих пор, насколько мне известно, не переизданной на CD). Выясняется, что у песни следующий текст:

Беспризорные самиздата

Бродя от степи до степи

За детство свое восстают

Затем несколько строчек на французском, и дальше:

Молчание маленьких детей

Как бомбы без ответа

Там нет игры, там нет улыбки

Едва ли могут говорить

Голод и страсти

Приводят к бунтарству

Они любят и умирают

Смысл бытия раскрывая

Кто-то скажет – чушь собачья! Я скажу – красота и чудо; кажется, это тот случай, когда правы будем мы оба. Признаться, меня настолько заинтересовала эта композиция, этот текст, да и вообще сама история (голландская колдвейв-группа в 1982 году сочиняет трек с вот такими стихами), что я связался с «хранителем традиций» Mecano, единственным музыкантом, играющим в ансамбле с тех самых пор и до наших дней, Тейо Болтеном. «К сожалению, подробности записи этой песни я помню довольно смутно, – ответил мне Тейо в личной переписке. – Кажется, Дирк [Полак, другой участник Mecano – Л.Г.] воспользовался помощью двух девушек, которые в те годы переводили русских писателей на голландский, и они перевели для него это стихотворение. Идея заключалась в том, чтобы с помощью колоколов и мандолины придать песне такую немного странную атмосферу, ощущение снега, степи и холода, ассоциирующееся с Россией. Мы вообще были крепко связаны как группа с Россией, с промышленной революцией и с русской литературой».

В процитированном выше отрывке я не изменил ни слова – только перевел его с (посредственного) английского на русский. Судя по всему, стихотворение с этим бессвязным потоком образов Дирк Полак из Mecano написал сам, а потом попросил подруг-слависток переложить его на язык Толстого и Достоевского. Под промышленной революцией же, наверное, подразумевается не столько индустриальная революция, относящаяся к XVIII–XIX векам, сколько производственное искусство русского авангарда 1920-х (прямо наследующее другой революции, Октябрьской). Так или иначе, «Беспризорные» – лишь одна из многих поразительных композиций Mecano, стилистически отталкивавшихся от британских образцов типа Joy Division, но запустивших их суровый постпанк прямиком в художественную стратосферу.