Хождение по звукам

Этого, впрочем, так и не произошло – зато участникам Madness однажды едва не надавали по заднице музыканты другой известной английской группы, The Clash, после того, как Саггс сотоварищи завалились к ним на репетицию, переодетые полицейскими, и изрядно напугали Джо Страммера и компанию. В общем, они, конечно, были, как сказали бы сейчас, такими обаятельными приколистами – не гнушавшимися, однако, и весьма серьезных тем. Один из треков с их второго по счету альбома «Absolutely» назывался «Embarrassment» (то есть конфуз, замешательство, неловкое положение), и его автор, Ли Томпсон, имел здесь в виду уже вовсе не покупку презервативов в шестнадцать лет – а тяжелейшую ситуацию, в которую попала его родная сестра после того, как выяснилось, что она беременна от темнокожего. Простые английские семьи на рубеже 1970–80-х зачастую еще не отличались расовой терпимостью, и родственники едва не отказали Трейси Томпсон от дома. Через несколько лет, впрочем, семья признала Трейси и ее ребенка, так что история закончилась хэппи-эндом, но по состоянию на 1980 год, когда вышла песня «Embarrassment», перспективы выглядели далеко не так радужно.

Интонация песни – разумеется, сочувственная по отношению к Трейси; помимо чисто человеческого выражения эмпатии, Madness таким образом заодно отмежевывались от крайне правой публики, предсказуемо полюбившей ансамбль коротко стриженных белых молодых людей, исполняющих зажигательный ска-панк (проще говоря – от скинхедов). Кажется, сходные цели преследовала и запись кавер-версии композиции «It Must Be Love» не слишком широко известного, но, кстати, замечательного певца Лаби Сиффре – темнокожего барда и к тому же открытого гея. Ее инициатором, правда, выступил не кто-либо из участников группы, но менеджер их лейбла Stiff Records Дэйв Робинсон. С ансамблем у него вообще были странные и трогательные отношения – например, еще во времена, когда Madness выпускали свои ранние синглы на фирме 2-Tone, он загорелся желанием их подписать, но никак не мог выбраться на концерт, чтобы воочию убедиться в сильном впечатлении, которое производила на него их музыка. Однажды попасть на выступление не получилось, потому что на соответствующий вечер у Робинсона была назначена его собственная свадьба, и, недолго думая, он пригласил Madness выступить прямо на ней – как позже вспоминали музыканты, больше всех появлением на церемонии шумного бэнда несколько гопнической наружности была обескуражена невеста.

С «It Must Be Love» Робинсон поставил на карту собственный бизнес – клятвенно пообещал, что сложит с себя полномочия руководителя фирмы Stiff Records и передаст бразды правления музыкантам Madness, если композиция не станет хитом. Впрочем, чутье его не подвело, и на жертвы идти не пришлось: песня попала в чарты и в Англии, и даже в США – первой из работ группы, – а в клипе на нее охотно снялся в эпизодической роли одного из скрипачей сам автор, Лаби Сиффре.

Версия Madness весьма причудливо организована ритмически: одна и та же неотразимая мелодия куплета здесь поется то под качающий регги-рисунок, то под более прямой брит-поповый аккомпанемент с лидирующим фортепиано (вспоминаются некоторые песни группы The Kinks – например, «Mr. Pleasant»). Это – не просто случайность, но симптом постепенной переориентации группы на несколько иное звучание. Отойдя от ска-панка, Саггс и компания двинулись в сторону такого остроумного, лукавого, немного сентиментального брит-попа – действительно почти как у The Kinks и инструментально, и тематически, но, разумеется, в «прокачанном» сообразно новой эпохе звуке. Не зря их четвертый по счету альбом «Rise & Fall» по горячим следам сравнивали с «The Village Green Preservation Society»: это, я бы сказал, чисто английское искусство – одновременно веселое и грустное, поэтичное и ироничное, сентиментальное и реалистическое… Пожалуй, по последнему параметру Madness даже бьют братьев Дэвисов: у тех все же был по большей части эдакий очаровательный лубок, идеализированная картинка старушки Англии с «Afternoon Tea» и прочими милыми традициями – у этих все честнее и жестче. Даже их ранний хит, «Baggy Trousers», сочинен про школу, в которой учился Саггс, причем трактовка темы остроумно противопоставлена пинк-флойдовской «Another Brick in the Wall Part 2» – там учителя символизировали репрессии, а дети требовали оставить их в покое, а здесь, наоборот, есть трудные непослушные подростки в мешковатых штанах и несчастные, вызывающие сочувствие преподаватели, которые изо всех сил пытаются их чему-то научить. Согласитесь, весьма показательная смена оптики – у Pink Floyd красивая пафосная картинка про тоталитарную школу, подавляющую свободу личности, а у Madness все так, как есть на самом деле.