Хождение в Кадис

– Господи, вот уже заканчивается этот день, и перед ночным покоем я хочу душой вознестись к Тебе…

В училище Сантьяго не отличался богобоязненностью и религиозным рвением. Но тут, на «Гвипуско», в окружении простых и грубых людей, ему вдруг показалось важным держаться обеими руками за веру, возводившую невидимый, но хорошо ощущаемый препон между ним, грандом де Мена, и просторечивым хамством солдат и матросов.

– Аминь, аминь! – громогласно провозгласил капитан, когда Сантьяго, поднявшись с колен, вернулся за стол. – Приятно наблюдать столь трепетное отношение к нашей святой вере. Мы тут на кораблях закоснели в заботах о пропитании, погрязли в мелочах и частенько забываем о главном. Вот вы, мой дорогой друг, и будете напоминать нам о цели каждого христианина. А теперь позвольте угостить вас.

Обильный ужин завершила бутылка хорошо выдержанной мальвазии.

– Завтра предстоит трудный день, – произнес капитан, сделав маленький глоток и причмокнув от удовольствия. – Наверное, за столом вашего отца, уважаемого гранда де Мена, вы привыкли к таким винам, но мы, простые моряки, нечасто позволяем себе любоваться янтарным цветом сухой мадеры. Это настоящая мальвазия, видите плотный осадок в виде корки на стенках бутылки?

Капитан сделал еще глоток и опять причмокнул. Сантьяго пробовал мальвазию первый раз в жизни, в доме его отца на стол подавали кислое вино, пригодное лишь для утоления жажды в жаркий день. Гранд де Мена пил холодную воду из колодца и детей своих приучил любить этот простой и полезный напиток. Однако, боясь потерять лицо в глазах капитана, Сантьяго снова отхлебнул из бокала и чуть причмокнул в знак одобрения.

– Завтра мы пересечем Гибралтарский пролив и пойдем вдоль берега Гранадского эмирата. И хоть у объединенного королевства заключено с неверными долгосрочное перемирие и эмир даже платит дань в королевскую казну, но все нападения на каботажные суда происходят именно там.

Капитан Луис сделал еще один глоток и зажмурился от удовольствия, точно большой кот, которого чешут за ушком.

– Вы чувствуете аромат каленого ореха и тонкое послевкусие карамели, мой дорогой друг? Они присущи только настоящей мальвазии. Первый вкус еще как-то удается подделать, но аромат и послевкусие дает только виноград Серсиаль, выросший на благословенной земле острова Мадейра.

– Значит, завтра мы не будем останавливаться у берега на ночевку? – спросил Сантьяго, не разделявший восторгов капитана Луиса. Вино показалось ему приторно сладким, в этом оглушающем нёбо и язык липком потоке он не сумел обнаружить ни аромата каленого ореха, ни привкуса карамели.

– Ни на мгновение, – подтвердил капитан. – Не остановимся, пока не минуем берегов эмирата. Вся команда будет нести вахту с оружием в руках. Когда снова окажемся у христианской земли – устроим дневную стоянку и передохнем.

Закончив ужин, Сантьяго спустился на палубу, разбить охрану на три ночных стражи и выставить посты. Он действовал не задумываясь, в соответствии с тем, чему его обучили в Навигацком. Правила караульной службы были усвоены им на собственной шкуре – в училище стражу несли каждую ночь, дозорные из кадетов выставлялись у ворот и на стенах, а дежурный офицер неустанно обходил дозоры, проверяя, не задремал ли кто.

В первую смену – до полуночи – Сантьяго определил троих солдат: одного на корму, второго на нос и третьего в смотровую корзину на грот-мачте. Полная луна заливала океан мертвенно-белым светом, высокое небо, усеянное мириадами звезд, не застили облака, поверхность воды сияла и переливалась, поэтому пинас или дхоу, попытавшуюся подобраться к «Гвипуско», можно было заметить издалека.

Свежий ветерок омывал судно божественной прохладой, матросы и солдаты вытащили свои постели из кубрика и устроились ночевать на палубе. Сантьяго облокотился о борт и дышал полной грудью, наслаждаясь свежим воздухом. До его ушей донесся тихий разговор, приковавший внимание гранда.

– Говорят, сам Барбаросса пожаловал в наши края, – произнес незнакомый голос. – Грабит все испанские суда, которые попадаются ему в океане или Средиземном море, экипажи безжалостно топит, а корабли уводит в Малагу под защиту пушек эмирата.

– Да, я тоже слышал, – ответил ему Лурд, кок «Гвипуско». Он слегка шепелявил, и поэтому Сантьяго сразу его узнал. – Как бы нам с Барбароссой разминуться. Хочется еще пожить на свете, жену потоптать, рому попить, жареного мяса отведать.

– Да, уж ты наел брюхо, – произнес незнакомец, – славный из тебя корм рыбам получится. Но не бойся, наш гранд пушки наладит, шуганем Барбароссу, только пыль полетит в разные стороны!

– Пыль полетит, – хмыкнул Лурд. – Ты сначала попробуй попади в его корабль. Он же заколдованный, ни одно ядро до него не долетает.

– Ну уж, заколдованный, – в свою очередь хмыкнул незнакомец. – Очередная побасенка, а ты, Лурд, уши развесил.