Начало распевца отсылает нас к известному образу «Не рыдай мене, Мати», однако происходит словесная инверсия: слова, произнесенные Христом, в распевце обращены к Нему Самому. Таким образом, происходит смещение образов Сына – Отца и Матери – Сына. Это перетекание образов усиливается к концу распевца – здесь встреча Сына с Отцом накладывается на сюжет Успения Богородицы и на представление о Ее вознесении. Текстовыми отсылками к образу Богородицы служат ключевые слова, традиционно обращенные к Богородице: эпитет «пречистая» (здесь: пречистые руки), а также «удивление ангелов» (здесь: силы небесной), отсылающее к распевцу № 11, начинающемуся со слов «Веденье Пречистая Богородица / Ангели удивилися / Како дева ведена / Она Спасова дитя». Выражение «Спасова дитя», текстуально восходящее к богослужению праздника Введение[188]
, также может иметь отношение к игре семантических пар Отец – Сын и Сын – Мать. Семантические замены позволяют Богородице стать Путем христиан, а Сыну – посылать Духа.В распевцах встречаются фрагменты проповеди, известной также по расспросным речам первой комиссии (распевец № 26):
Здесь представлены следующие фрагменты проповеди христоверов: запрет на сексуальные отношения («В чистоте житии / По-плотскому не ходити»); акценты на «правильное» перстосложение («Крестное знамение держати»), ночные бдения («По ночам не усыпати / По зорям рано вставати»), посещения храма («В Божию церковь ходити») и чтение Евангелия («Божие слово хранити / Евангелие читати») и толкований его («Толковое рассуждати»).
Немаловажно признание в текстах сборника наравне с аскетическими и моральными требованиями («Нищету любити / милосерду бытии / правду говорити / в кротости жити / во смирении жити //») активной роли верующего: нужно быть «разумным» и не просто слушать Священное Писание, но читать его и толковать («Евангелие читати / Толковое рассуждати»). В этом отношении христоверы могут быть сопоставлены с западными реформаторскими группами.
Богослужебные книги (Толковое Евангелие и Минея) упоминаются также в распевце № 7. В. В. Нечаев, пытаясь ответить на вопрос Синода об этих тестах, пишет, что имеются в виду евангельские тексты, читавшиеся с комментариями. В то же время он указывает, что Василий Степанов, вслед за Алексеем Трофимовым, одним из первых в христовщине ввел практику чтения богослужебных текстов на собраниях. Алексей Трофимов, отвергая брак, цитировал «Алфавит духовный»: «Егда бы Адам не прельщен был через диавола от Евы, не вкусил бы яблока, то бы и без совокупления род человеческий мог произойти и умножиться рождением от земли яко и Адам»[189]
, он же обосновывал практику «хождения вкруг» песней пасхального канона: «Богоотец убо Давид пред сенным ковчегом скакаше играя…»Распевец № 10 молитвенника Василия Степанова начинается молитвой, известной как «начальная» или «Исусова»:
Вариантов этой молитвы известно несколько десятков, но основа их едина – молитва Исусова: «Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас», сама по себе или в составе комплекса молитв «начала».