«Хождение вкруг». Ритуальная практика первых общин христоверов

…в праздник Усекновения честные главы Предтечевой [т. е. в престольный праздник Ивановского монастыря – К.С.] по зову Симонова монастыря Ярославского уезда села Елохова крестьянина Митрофана Копылова ходил он, Василий, с ним, Копыловым, в Ивановским монастырь к обедне,

и после обедни Копылов зазвал его, Василья, к старице Настасье пить квасу, а о показанном знакомстве не знает,

и как-де они в сени той Настасьи пришли и в тех сенях на постели лежал Иван Андреев и сказывал, что-де у показанной старицы обедают оного монастыря попы и чтоб они в келью к ней не ходили, и того ради к той Настасье в келью они и не пошли и квасу им никто не подносил и от той кельи пошли они обратно в дома свои, а кроме ж того он, Василий, у той Настасьи не токмо на собраниях, но и ни для чего никогда ни с кем не бывали про то, что у ней Настасьи сборища бывали, не знал[204].

Мы видим, что христоверы посещали церковные службы в монастырях и были знакомы с монахинями. Вероятно, речь шла не о посещении собрания, а, скорее, о беседе со старицей Настасьей. Как могли проходить такие беседы, видно по другому рассказу Василия Сытенина:

[В конце 1720-х годов] Иван Андреев зазвал его, Василья, в гости в Егорьевский монастырь обедать в келье к белице жонке, а как зовут и чья дочь, не знает, у которой-де они пообедали и в то-де число прилучился быть у той жонки старик, а какого чина и как зовут и где ныне сыскать, не знает, который-де за обедом учил его, Василья, чтоб он не женился и хмельного не пил, на которые его слова он, Василий, ему сказал, что-де он того снести не может, и потому-де его учение он, Василий, не исполняет и исполнять не хотел, и отобедав, пошел он, Василий, в дом свой, а показанные старик и Иван Андреев остались у той жонки в келье[205].

Василий Сытенин, по всей видимости, был человек благочестивый (судя по тому, что ходил на монастырские литургии и ежегодно причащался в своем приходе), к тому же он был вдов, и, вероятно, чем-то был похож на последователей «христовщины». Однако вести трезвый образ жизни отказался.

Похожая история попала и в переданный из Московской следственной комиссии в Петербург экстракт, который опубликован И. А. Чистовичем: