Хожение за три моря

«А индийскый же салтан кадам, – пишет Никитин о махарадже Виджаянагара Вирупакше II, последнем из династии Сангам, – велми силен, и рати у него много. А сидит в горе в Бичинёгере» (Л, л. 456 об.). О войске Вирупакши II путешественник уже рассказал, теперь следует описание крепости. «А град же его велми велик. Около его три ровы, да сквозе его река течет. А с одну страну его женьгель злый (джунгли), а з другую страну пришел доли чюдна места велми, и угодна все…» (Л, л. 456 об.). Город Виджаянагар лежал на холмах, разделенных рекой Тунгабхадрой. Общая протяженность городских укреплений простиралась с запада на восток примерно на 10 км. По описанию Абд-ар-Раззака Самарканда, Виджаянагар – «город побед» – был окружен семью крепостными стенами. За первой стеной располагались предместья с садами и возделанными полями. Линии стен разделяли торговые и ремесленные кварталы, крытые базары, дворец градоначальника. В середине города находилась цитадель с царским дворцом, защищенная последней стеной. Эта часть города имела в ширину 2, в длину 3,5 км. На подступах к городу, перед внешней стеной, были врыты огромные, в рост человека, камни. Таков был город, который мусульмане называли Биджанагар.

«На одну же сторону приитти некуды, – описывает Никитин положение осаждавших, – сквозе град дорога, а града же взяти некуды, пришла гора велика да деберь зла…», т. е. те самые густые заросли джунглей, о которых путешественник уже упоминал. «Под городом же стояла рать месяць, – продолжает Никитин, – и люди померли с безводни, да голов велми много изгибло з голоду да з безводицы. А на воду смотрит, а взяти некуды» (Л, л. 456 об.). Значит, войско, опустошив окрестности, не смогло пробиться к реке, протекавшей через город. «…А большаго града не взял», – заканчивает Никитин рассказ об осаде Виджаянагара войсками, которые привел Махмуд Гаван.

Оценивая итоги действий бахманидской армии, Никитин писал: «А война ся им не удала, один город взяли индийской, а людей их много изгибло, и казны много истеряли» (Л, л. 456–456 об.). О взятии какого же города говорит Никитин? На этот вопрос позволяют ответить индийские хроники. Это крепость Белгаон, раджа которой был в зависимости от Виджаянагара. Главным героем осады и штурма Белгаона придворные хроники сделали юного султана. Рассказ русского путешественника подчеркивает роль Махмуда Гавана, командовавшего войсками. «Град же взял индийской, – пишет Никитин, – меликъчан хозя, а взял его силою, день и нощ бился з городом 20 дни, рать ни пила, ни ела, под городом стояла с пушками. А рати его изгибло пять тысяч люду добраго» (Л., л. 456 об.). Рассказывает Никитин и о военной добыче, и о расправе, учиненной над мирным населением войском Махмуда Гавана. «И город взял, ины высекли 20 тысяч поголовия мужескаго и женьскаго, а 20 тысяч полону взял и великого, и малого, а продавали полону голову по 10 тенек, а иную по 5 тенек, а робята по 2 теньки, а казны же не было ничево…».

Переходя к описанию этого похода на южного соседа, Минаев отметил, что Афанасий Никитин стал очевидцем одного из важнейших событий в истории государства Бахманидов и занес правдивые известия об этом в свои записки. Похода на Виджаянагар, о котором пишет Никитин, нет в хронике Фериштэ. Это дало основание И.П. Минаеву утверждать, и вполне справедливо, что записки Никитина более полно передают события войны[1460]. Однако ученый по-своему объясняет противоречие между биджапурской хроникой и записками русского очевидца. Описание безводицы, данное Никитиным, по мнению исследователя, напоминает описание Фериштэ, но последний говорит только о городе Белгаоне, да и засуха, о которой он пишет, наступила позже, после окончания войны. В то же время описание Никитиным новой войны, как резонно заметил Минаев, нельзя отнести к действиям на границе Ориссы. Путешественник называет другого царя, против которого двинулось войско, а также другое направление движения войск. По Срезневскому, осаждавшие столицу не овладели лишь «главной крепостью», т. е. цитаделью, где находился махараджа. И.П. Минаев же, соединив известия Никитина о двух городах в одно, решил, что знаменитая индусская столица, несмотря на умолчание об этом хроники Фериштэ, была на этот раз взята. Исследователь, однако, проявил невнимание к тексту источника, на который он опирался[1461]. По рассказу Никитина, войска Махмуда Гавана взяли город, т. е. Белгаон, после месячной осады и штурма, но столицы – «болшаго града» – не взяли. Мы видели, что такое выражение употреблено Никитиным еще только по отношению к Бидару как столице: «Вышли… к Бедерю, к большому (главному. – Л. С.) их граду».