Хозяева джиннов

Внезапно раздался подобный львиному рев. Ифрит закричал, когда когти вонзились сначала в его руку, потом в грудь, расплескивая кровь. Он повернулся навстречу шквалу когтей и бьющихся крыльев. Сити! Нубийка оскалила зубы, и джинн ответил яростным воплем, занося пылающий меч над головой. В руке Сити появилось оружие – клинок сияющего серебра. Столкновение двух мечей было ослепительным.

Абигейл следила за схваткой, все еще сжимая раненную ногу. Она снова закричала, и второй, а за ним и третий ифрит спикировали вниз. Фатима в панике наблюдала, как три огненных создания обрушиваются на ее подругу. Сити ощерилась, кроваво-золотые глаза сузились в злом прищуре, крылья распахнулись, а серебряный меч указывал в небо. Фатима никогда не видела ничего столь же прекрасного!

Сити держалась. Но все же она была полуджинном, сражающимся с тремя ифритами, которые осыпали ее ударами раскаленных клинков. Она быстро перешла к отчаянной защите. Взмахи меча слабели, женщина с трудом блокировала колющие атаки и крутилась на месте, чтобы уследить за всеми тремя. Ифриты кружили вокруг нее, словно гиены, изматывающие свою добычу.

Фатима подняла меч, намереваясь ринуться в бой – даже если долго она не продержится. Она и шагу не успела сделать, как один из ифритов сделал выпад и его меч нашел брешь в ослабшей защите нубийки. Обжигающий клинок глубоко вонзился в плечо. Крик, который издала ее подруга, разбил сердце Фатимы. Она смотрела, как Сити упала на колени – сияющий меч исчез из ее рук.

Второй ифрит бросился вперед, поднимая клинок для смертельного удара. Фатима понеслась вниз по ступеням, готовая броситься на существо. Но джинн вдруг остановился. Абигейл приказала ему возвращаться к работе. Она отозвала их всех. Фатима добежала до Сити, когда три ифрита отступили по приказу хозяйки.

– Жжет! – Лицо Сити исказилось от боли. – Жжет повсюду!

Фатима посмотрела на рану. Ее должно было прижечь пламенем клинка. Однако она одновременно выглядела обожженной и кровоточила. Агент хотела остановить кровь, но лишь одернула ошпаренные пальцы. Кровь оказалась горячей на ощупь – кипящей, отравленная оружием ифрита.

– Почему ты не исцеляешься?

В ответ Сити снова закричала, когда над ее телом начали подниматься струйки дыма.

Мысли Фатимы неслись вскачь. Ликование все еще разливалось по ее венам, она чувствовала его на кончиках пальцев – на которых быстро заживали только что полученные ожоги. В ней осталась часть магии Сити. Возможно, достаточно, чтобы не давать ей исцелиться. Если бы она могла ее вернуть…

Фатима наклонилась к Сити, их губы слились. Бурный поток, наполнявший ее тело до краев, иссяк – возвращая половину Нила. Когда она оторвалась, то с трудом удержалась на ногах. Агент чувствовала себя так, будто пробежала несколько миль! Она осторожно провела пальцами по ране Сити. До конца не зажила. Но кожа затянулась и больше не обжигала.

– Что ты сделала? – скривилась Сити, садясь.

– Вернула заряд батареи, – выдавила улыбку Фатима. Краткая эйфория испарилась, стоило ей поднять голову на три фигуры, стоявшие над ними подобно стражам. Пепельный гуль.

– Он всегда возвращается, – проворчала Сити.

Фатима сжала меч. Она вымоталась и, учитывая дрожащие ноги, скорее всего, зароется носом, если встанет. Но раз уж тварь хотела драки, она готова выложиться по полной.

Внезапный скрип вернул ее внимание к платформе. Он исходил от механического джинна. Нет, не от самого автомата, но от машины из шестеренок, заключенной в его открытой груди. Они поворачивались, зубья колес сцеплялись друг с другом. Сначала они двигались медленно, но быстро ускорились: отлаженные и подогнанные, чтобы работать в идеальной гармонии.

От этого зрелища у следователя похолодела кровь. Часы Миров были восстановлены. И работали.

– Она это сделала! – прошептала Сити. Ее кровавые глаза застыли. Не на вращающихся шестеренках. Не на Абигейл, издающей победные крики. Но на дыре тьмы высоко над головой механического джинна – словно кто-то прорезал ткань реальности.

Когда они в последний раз видели машину исправной, она открыла похожую дверь в темное, полное воды место – откуда появился ужас из конечностей и щупальцев. Эта дыра тоже была темной настолько, что выделялась даже на фоне ночного неба. Но на воду она не походила. Напротив, она напоминала Фатиме жаркое марево – и на другой стороне ей виделся мир опаляющего и безжалостного огня. В воздухе разлилась тишина. Даже Абигейл притихла – увидев, что явилось из тьмы в их мир.

– Милостивый Аллах, – простонала Фатима.

Они были ифритами. Совершенно очевидно. Только ничего подобного она раньше не видела.