Хозяйка

В эти часы бездействия ей не оставалось ничего иного, как пристально изучать черты мальчика. Иногда в светлых волосах и детской ямочке на подбородке она видела Леона, порой во властной линии рта ей чудился облик Эрика. Ну а цвет глаз ассоциировался у нее с Эйридом, Орландом, в общем, со всеми эльфами, которых она когда-либо видела. А как часто ей казалось, будто устами ребенка говорит Дэмиен, с язвительностью высмеивая бывших спутников Дрианы.

Но подобные сравнения не приводили ни к чему хорошему. Атлантку засасывала бездна памяти, и оживали в мозгу сцены, о которых, как ей казалось, она благополучно забыла. Императрица на собственном опыте убедилась в ложности утверждения, что время лечит все. С каждым прожитым мигом внутри росла тоска по Леону, Эрику и всем остальным. Дриана понимала, что потеряла их навсегда, и такие мысли были для нее страшнее, чем возможность умереть в ближайшее время. Она готова была на все: продать свою душу дьяволу, выменять бессмертие или обменять рай на ад, лишь бы еще хоть раз услышать насмешливый голос Эрика, отчитывающего ее, словно нашкодившую девочку, почувствовать на щеке ласку и тепло руки Леона.

Ей часто вдали мерещилась тонкая фигура Анаиры. Девушка открывала рот, силясь что-то сказать ей, докричаться через расстояние, но неизменно поднимался ветер, унося ее не успокоившуюся душу прочь. В последний раз эльфийка уже не пыталась побороть силу урагана и донести до нее какие-то слова, она просто смотрела на Дриану и, атлантка могла бы в этом поклясться, беззвучно плакала.

Время остановилось в своей неизменности. Иногда безмолвие степи пронзал резкий свист ветра, проносящегося над исконно своими территориями. Порой Дриане слышалось в его призывном пении жалобный напев флейты, терзающий сердце пронзительными нотами запустения. Впрочем, было ли это на самом деле или же галлюцинацией жаждущего перемен мозга. Кто знает?

Ноэль вел их по одному ему ведомому маршруту. Иногда дорога, точнее, едва угадывающаяся тропинка, разветвлялась, давая в сторону еще более малозаметные отростки, но мальчик ни разу не остановился в сомнении, решительно минуя все перекрестки. Серый горизонт не приближался ни на шаг, и часто атлантке начинало казаться, что весь мир сосредоточен в равнине, что больше не существует гор, морей, холмов.

Однажды на землю пал туман. Густая молочная пелена легла на молчащую землю, погрузив все и вся в плотный кисель белизны. Скрылся перекидыш, куда-то делся Ноэль. Мир исчез. Тогда Дриана села и горько зарыдала. Она поняла, что отныне ее жребий – барахтаться в дыме сомнений и реке упущенных возможностей, не имея ни сил, ни желания выбраться на твердый берег земли. Она сжалась в комок, осознавая, что навеки останется здесь, окруженная стройными рядами сожалений и разочарований. Ее тело растворилось в подступающем тумане, дыхание замедлялось. И вот, когда ей явился светящийся порог другой реальности, в пределах которой слышался веселый смех родных и друзей, ей в ладонь ткнулся холодный нос оборотня. Открыв глаза, Дриана лицезрела перед собой все то же низкое хмурое небо, жалкие кустики травы, покрытые ржавой пылью и дорогу, убегающую в бесконечность. Ноэль понимающе хмыкнул при виде слез, прочертивших на грязных от песка щеках женщины. Хмыкнул, и вновь зашагал по неподвижной тропе.

Дриана и представить себе не могла, сколько прошло дней с момента их высадки на берег острова Ветров. Но вот, наконец, спустя века после окончания ее счастливой жизни, на горизонте показалась одинокая белая башня. Хрупкая высокая игла, устремленная вверх, задевающая острием за тучи. Невесомая конструкция будто парила в туманной дали. Душа Дрианы уже давно превратилась в лежалый комок пепла, но все же какая-то струна, еще не разорванная натяжением горя, зазвенела внутри томительным отзвуком ожидания. Прошел еще не один день, прежде чем башня приблизилась.

Они были на подступах к цитадели Нерены, когда Дриану пронзила жуткая мысль. Близилась заключительная схватка с колдуньей, сломавшей ей жизнь, искорежившей ее судьбу в подобие фантастического зигзага, где взлет сменяется падением, а атлантка еще не определилась со своими врагами. А вдруг два месяца, данные им на путешествие сюда, давно завершились, и Нерена исполнила свою угрозу, выпустив в реальность Нечто, пожирающую саму ткань бытия? И значит, тогда все ее страдания и потери напрасны?

– Не беспокойтесь, – впервые заговорил с ней за очень длительный промежуток времени Ноэль, – Мы уложились в срок. Вероятно, она не ждет нас так рано.

– А я думала, что корабль был послан ею, – беспомощно проговорила Дриана, предчувствуя беспощадный в откровенности ответ. И Ноэль ее не разочаровал.

– Судно-то было послано ею, это правда, – заметил он и жестоко добавил, – Но подгонял его ветер вашего нетерпения.