Хозяйка Кладбища

Второе тело этого игрока — Савел — было моложе, и было одето в более цивильный костюм. Куртка, что–то вроде жилетки, рубашка, выглядывающее из–под нее кружево нижней сорочки, узкие штаны, заправленные в сапоги. Наряд роскошный, соответствующий моде века так 14–15го. Точно не возьмусь определить, но весьма похоже на классические изображения той эпохи.

Третий их компаньон, Енох, стоял за алтарем, и вот он как раз носил рясу священника. Закрытое строгое одеяние струилось вдоль тела, превращая его в подобие колонны, на груди небольшое распятие, на волосах выбрита тонзура, заботливо прикрытая шапочкой.

— Говори с одной стороны. Я же понимаю, что это декорация, — капризным, самым капризным тоном какой у меня имелся, потребовала я.

Пара людей, занявших ряд позади нас, поднялась и ушла, преувеличенно вздыхая: «Кого только в первый ряд начали пускать!», «Воняет–то как!».

Савел повернулся и посмотрел на них, Адам остался сидеть, глядя вперед.

— Хорошо. Зачем пришла?

— Так Галеаццо меня ж по вашему наущению приговорил. И я, как благочестивая горожанка, положенным образом отбываю… — Я опустила ногу, сложила перед собой ладони и посмотрела в пол, изображая то самое благочестие. — А что у вас, так я больше мест не знаю. Не идти же в ту покосившуюся церквушку в моем квартале, там и священника–то нет! — изложила я, повернувшись к Адаму.

Его перекосило от пафоса в моем голосе, особенно когда он увидел, что встал и следующий ряд. И это посреди службы.

— И знаете, мне у вас нравится, — я одобрительно покачала головой. — Мое благочестие может стать гораздо глубже. Я могу посещать вашу церквушку ежедневно, по три раза, на каждую службу.

Теперь уже и Савел скуксился так, словно съел незрелое яблочко.

— И покидать ваше гостеприимное заведение только для того, чтобы посетить ту самую башенку на востоке. Могу даже… как это называется? Эпитимью принять? Или целибат? Ну, когда делаешь заведомо бессмысленное обязательство, направленное исключительно на демонстрацию глубины своей веры?

— Обет. Это называется принять обет, — поправил меня Адам.

Половина рядов уже опустела, не выдержав моего присутствия. Я ведь на кладбище отрыла еще какой–то тухлятины, и привязала под подол. И от меня не воняло. От меня несло так, что воздух едва не зеленел. «Вонь» опять подскочила до тридцати процентов.

— Вот его. Например не мыться вообще. И очень скоро кроме меня, боюсь, вас не сможет посещать никто.

— Угрожаешь. Ты, крыса, мне угрожаешь, — Адам сузил глаза, чуть повернувшись ко мне. Савел продолжал смотреть на уходящих людей. Наверняка подсчитывая, сколько он недополучил пожертвований только с этой службы. — Я тебе вроде войну не объявлял.

Я прекратила изображать из себя невинную монашку и снова уселась, расправив плечи и закинув одну ногу на другую.

— Всего лишь проплатил Вампе мое обвинение позавчера. С Алисией ты лично, я так понимаю, не договаривался, это сделал ее жених. А вот жених ее, Луиджи Вампа, как и все в этом городе, вел дневник… И надо же так случиться, что его вчера посетил Старший лейтенант Галеаццо, который нынче все еще Судья в нашем городе. Вот я и хочу узнать, где я тебе перешла дорогу?

Адам попытался что–то ответить, но только бессмысленно разевал рот. Игра не разрешала говорить на неигровые темы не только мне. Или запрещала всем говорить со мной. Не важно. Я знаю, что это игра, он знает. Договоримся.

Неожиданно Савел за моей спиной встал и куда–то ушел. Я с завистью посмотрела вслед.

— Хотела бы и я так…

— Сложно, — наконец прочухался Адам. — Но если вырастишь своего потомка, то сможешь.

— И многие могут?

— Только мы.

— Ты играл когда–нибудь в шахматы? — сменила я тему.

— Да, — кивнул Адам, непонимающе посмотрев на меня.

— Короткая партия или долгая?

— Как получится.

— Хочу долгую партию, — тоном избалованной блондинки сказала я. — В отличие от тебя, я в первый раз в этом мире. Хочу его исследовать целиком. А ты, когда устанешь, просто покинь этот мир, и достаточно.

— Торгуешься. Как базарная торговка. Шантажируешь. Но ты ничего не докажешь. Про мое влияние на Вампу.

— Уж какая есть. А по поводу доказательств… — я выудила заботливо переписанные из гроссбуха Вампы листки и протянула Адаму.

Ваши угрозы отправлены

Тот принял, проглядел и смял.

Ваши угрозы не оказали воздействия. Отношение Адама снижено на 10%

— Это не имеет значения. — Листки исчезли, а Адам продолжил: — Вампу сегодня приговорят, и дальше он не сможет испортить мне игру.

— Зато его дневник сможет. Понравится ли тебе руководить своим семейством из тюрьмы?

— Мне все равно, какое из тел будет в тюрьме. Остальные тебя уничтожат.

Я похлопала глазами.