Хозяйка Мерцающего замка

Для начала надо как следует прощупать почву и обмозговать, под каким соусом это всё подать.

– А ты? Ты почему поверил, что я с собой покончила? – вспомнив о том, что лучшая защита – это нападение, выпалила я. – Сам говорил, что ни секунды не сомневался в моей смерти, и сам же теперь возмущаешься.

Кострик скривился и раздражённо поджал губы.

«Не скажет ничего!» – внезапно подумала я и вздрогнула от удивления, когда почти синхронно с моими мыслями дракон произнёс:

– Поверил, потому что дурак. Подумал, что тебе кто-то донёс про мою жену, вот ты и… вместо того, чтобы потребовать у меня объяснений или хотя бы позволить всё объя…

Били вас когда-нибудь палкой по голове? А кулаком под дых, так, чтоб, к едреням феням, всё дыхание из лёгких выбило, получать приходилось? Так вот, после того, как Кострик так ненавязчиво сообщил мне о своём семейном положении, я почувствовала себя примерно так же.

– Про жену? – перебила я дракона незнакомым, чужим голосом, чувствуя непонятную горечь во рту, и медленно встала на ноги. – Да я никогда в жизни из-за такой гнусности не стала бы… Фу! Кострик! Раньше мне было всего лишь больно обо всём вспоминать, а теперь будет ещё и противно!

Тут я ни на миг не покривила душой. Действительно, противно. Потому что из героини трагедии я немедленно превратилась в участницу уличного балагана, дешёвого фарса… Боже! Стыдно-то как!

– Я всё объясню! – возмутился было дракон, но я категорично отрезала:

– Жене своей объяснять будешь, а мне, знаешь ли, неинтересно.

Я была так возмущена тем, что по незнанию умудрилась влюбиться в женатого мужика, закрутить с ним интрижку, переспать с ним – пошлость какая! – что даже забыла о неизменной боли, пять лет сидевшей тупой иглой в моём сердце.

– Варя, послушай!

– И главное, наглости хватает спрашивать с невинным видом, мол, что я сделал не так? Бабник!

Ох, зря мы проклятый пакт о перемирии подписали. А может, ну его к чертям?

– Только я с моим невезением могла встрять в отношения с женатиком. Грёбаный стыд.

– Значит, про жену ты всё же не знала, – пробормотал в ответ Кострин, и мне в его голосе отчетливо послышались нотки сожаления.

Кончики пальцев закололо от желания вцепиться когтями в расстроенную бледную физиономию Кострика, расцвечивая её алыми полосами.

– Не знала, – отрывисто произнесла я.

– Тогда почему?

– У приятеля своего спроси, у Бароневича, – раздражённо бросила я и, прямо-таки пылая от негодования, схватила в руки мышку и щёлкнула по экрану компьютера, открывая сводную таблицу. – Пусть он тебя просветит, а у меня нет ни желания, ни времени ворошить прошлое. Кому-то в этом отеле ещё и работать надо, знаешь ли.

Сама не знаю, зачем я всё-таки сказала Кострину о Бароне, ведь совсем уже было решила промолчать, но вот как-то само вырвалось: наверное, вынесло из закромов памяти на волне возмущения.

– Кто такой Бароневич? – ожидаемо спросил дракон. Вот только бы ещё понять, почему он об этом спрашивает? Потому что и в самом деле его не знает, не помнит, то есть? Или притворяется? Или не притворяется, но не помнит, потому что забыл? Или… уфф, я так себя накрутила, что окончательно запуталась.

А ведь мне уже должно быть всё равно. Разве важны сейчас причины, что пять лет назад развели наши с Костриком судьбы в разные стороны? Да после слов о том, что он женат, я должна бежать сломя голову и за тридевять земель. Ан нет. Вместо этого сижу, смотрю, ничего не видя в монитор, и думаю совсем не о том, о чём стоило бы. Точнее, о том, о чём думать не стоит ни в коем случае.

Проклятье. Как же хочется плакать.

– Однокурсник наш, – всё же ответила я. – И не спрашивай у меня, где он сейчас и как с ним связаться. Не знаю и знать не хочу… Кострин, слушай, будь человеком, уйди, а? Мне…

…Мне так плохо, что я сейчас, кажется, завою.

– …У меня работы много. Её за меня никто делать не станет.

Он глубоко вздохнул и пронзил меня длительным, до костей пробирающим взглядом. И где-то там, в океанных глубинах его глаз плескалось что-то такое болезненно-пронзительное, что я прикусила себе щёку изнутри, чтобы не заорать от безысходности и горя.

…Уйди же ты уже наконец!

– Мы ещё вернёмся к этому разговору, – заверил меня Кострик и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

А я упала на стол, уронив голову на скрещенные руки и разрыдалась. Ну, почему всё так? Почему у меня всё обязательно должно быть через жэ? Я ведь не много прошу у Судьбы и Бога. Немного удачи, немного счастья, хороших друзей и надёжного мужчину. А что получаю взамен? Чужие истории – и ничего своего!

С трудом удерживая в себе всхлипы, я размазала по щекам горькие слёзы и посмотрела на монитор компьютера. Решительно свернула таблицу и щёлкнула по иконке Блокнота.

– Когда ты женишься на ней, – споро настрочили мои пальцы, едва поспевая за мыслью: