Хозяйка Севера

— Рокотов — последний в своём роду. Последний! Если у них не получится, то целый род сильных вожаков пропадет, канет в лету....

— И поэтому ты решил пожертвовать Марианной? — выдохнула я. — Разве можно положить жизнь — целую человеческую жизнь — ради истории рода?

— Наташа, не говори ерунды, — поморщился Герман. — С Марианной всё будет хорошо.

— Если только она смирится и примет этого Рокотова как своего мужа... Да, Герман?

— А почему ты считаешь, что это невыполнимо? — строго, превращаясь в надменного Альфу, спросил Левицкий. — Почему ты считаешь, что знаешь, как для Марианны будет лучше?

Герман недовольно рыкнул.

— Ты сколько с ней знакома, Наташа — год?

— Год... — кивнула я.

— А я знаю эту девчонку всю её жизнь, — фыркнул Герман. — Она росла на моих глазах.

— И тем не менее, ты пожертвовал ею!

— А может, всё не так, как кажется, — явно сдерживая себя сейчас, заметил Левицкий. — Может быть, ты просто не знаешь всех подробностей. И вообще, с чего такая резкая обеспокоенность судьбой Марианны?

— Я же Луна Стаи как никак, — развела я руками. — Поэтому я должна заботиться о своей оборотнице.

Взгляд Левицкого изменился.

— Ведь понимаю, что это просто отмазка, — усмехнулся он. — Но всё равно приятно.

Со смехом покачав головой, он добавил.

— Наташ, Марианна уже не твоя оборотница и не твоя забота. Никогда ею не была, если уж честно так сказать.

Я хотела было возразить, что Марианна все равно остается моей подругой, но вовремя прикусила язык. Ведь это было неправдой. Оставив меня в лесу на растерзание одичалому Альфе, Марианна, возможно,и выполнила долг оборотницы стаи, но потеряла мою дружбу.

«Хорошо, она не твоя подруга и не твоя оборотница, но она человек, который страдает. Разве можно просто пройти мимо страдающего?»

А с чего это я вообще думаю, что Марианна страдает? Из-за того дурацкого сна, где я стала курицей? Мало ли, что мне могло присниться?

«А мама Марианны тебе тоже приснилась?»

Её мама... её мама, возможно, реагирует слишком эмоционально. Матери ведь всегда принимают беду детей слишком близко к своему сердцу.

«Всё таки беду?»

Я вздохнула.

Честно так сказать, то мне не нравилось происходящее с бывшей подружкой. Но я понимала, что отчасти Герман прав... не в том смысле, что я не должна лезть во всё это, а в том смысле, что я далеко не всё знаю. Ведь Марианна долгое время встречалась с Рокотовым. Если всё настолько было плохо... разве не нашла бы она способа расторгнуть свою помолвку ещё тогда?

И потом, я видела как работает Герман. Я видела, как он заботиться о своих оборотнях... он не похож на того, кто ради связей с питерской стаей стал бы жертвовать жизнью своей родственницы.

— Рад, что ты это понимаешь, — хмыкнул Герман, снова протягивая руки, чтобы снова притянуть меня к себе.

— Герман, тыне выносим.

— Невыносим! — Быстро согласился со мной Левицкий. — А знаешь почему?

— Почему? — спросила я.

— Потому что нельзя держать мужика на голодном пайке, — назидательно произнес Герман. — Он злится начинает.

Я покосилась на стейки.

— Почему на голодном? — как можно невиннее спросила я, кивнув в сторону сковороды. — Мясо скоро будет готово.

Герман раздраженно фыркнул.

А я, не удержавшись, хихикала, спрятав лицо на его груди.

Когда же Герман, повздыхав, тихо пожаловался, что «вот какая ему пара досталась», я вообще залилась громким смехом.

Я смеялась, хохотала... несмотря на хмурого Левицкого, который удивительно стоически наблюдал за моим весельем. Когда я подняла голову и посмотрела в его абсолютно лишенное всяких эмоций лицо, он только многозначительно хмыкнул.

— Наташка, — протянул, вздыхая Герман. — Вьешь ты из меня веревки.

Глава 11

Глава 11

Но веревки из меня вил Герман.

Сначала я полностью изменила своё дневное расписание, подстроившись под график Левицкого: Герман хотел отдохнуть полдня дома, но не хотел отдыхать в одиночестве. Поэтому мне пришлось звонить Нике и Алёне, договариваться, переносить встречи...

После чего я вернулась к Герману.

Мы отдохнули, посмотрели один из старых советских фильмов.

Герман, как настоящий мурманчанин, часто подсовывал мне фильмы, которые были сняты в Мурманске и его окрестностях.

Как правило это были фильмы, связанные с морем.

Сегодня вот мы смотрели фильм Данелии «Путь к причалу». Фильм был старым, ещё кажется, из шестидесятых. Но сколько же в нем было смысла! В конце я не удержалась — разревелась. Всё-таки людьми мы не рождаемся, людьми мы становимся рядом с другими людьми...

А нашего Россомаху — не бугая из комиксов Марвел, а простого моряка из нашего кино мне было очень жалко.

— НУ что ты, Наташ, — вздыхал Левицкий, глядя на мои слезы. — Это же просто кино.

— Ещё не хватало, чтобы люди по-настоящему так умирали, — разревелась я, уткнувшись ему в бок.

Герман, хмыкнув, принялся гладить меня по спине, успокаивая таким образом.