Хозяйка Севера

— О нет, — усмехнулся тем временем мой собеседник. — Я как никто другой могу понять твои опасения... видишь ли, у меня когда-то была дочь. Мы с её матерью решили не добавлять бремя вечности на плечи нашей девочки, но дали ей огромный дар, который должен был принести счастье не только как ей самой, так и всему её окружению.

— Но не принес? — спросила я, чувствуя непередаваемую грусть в голосе мужчины.

Он только улыбнулся.

— Я могу кое-что подсказать тебе про твоего мужа, — произнёс он после долгой паузы. — Альфы, несмотря на всю их силу и влияние, не всегда могут поделиться всем , что они знают. Даже с самыми близкими, даже со своими парами не могут поделиться.

— Это связано с Марианной? — спросила я. — Питерцы как-то угрожают Герману и нашей стае?

— Альфы не всегда могут рассказать всё, — снова отвечая не на мой вопрос, а на какой-то другой вопрос, произнес мужчина. — Есть много такого, что заставляет их носить тяжёлую ношу внутри себя и никому ничего не рассказывать...

Он выразительно посмотрел на меня.

— Хорошая жена никогда не будет сомневаться в своей паре. А пойдет за своей половиной на край света, примет любое его решение — и станет ему надежной опорой.

— Но...

— Оборотни умеют любить, Наташа. Они не так уж и сильно отличаются от людей... и любят также горячо и также искренне...

Мой собеседник улыбнулся, но я заметила, что глаза его остались грустными.

— Вы с Германом, в сущности, ничем не отличаетесь. Не думай, что его ведут только инстинкты, запахи и ваша совместимость... истинность в парах оборотней изначально создавалась ради укрепления семейных уз, и именно эти узы должны были сдерживать зверей внутри двуликих воинов.

— Вы так думаете? — спросила я, понимая, что незнакомец сейчас рассказывает мне одну из легенд оборотней. Марианна тоже когда-то мне рассказывала много разных историй про то, откуда пошли оборотни, про их обряды и пра-язык.

Эти легенды... они были красивыми сказками, однако окружающая реальность напомнила мне про то, о чем я не хотела думать.

Про решение Германа, про истерику Марианны — и про то, что я ничем не могла ей сейчас помочь.

Ни одна девушка, ни одна женщина в мире не должна быть насильно отдана замуж — мы уже давно не живём в средневековье!

Мужчина покачал головой и вдруг с нажимом произнес.

— Доверяй своему мужу.

На этот раз его фраза прозвучала как приказ.

— Что? — я пристально посмотрела на своего собеседника, и в этот момент до меня запоздало... очень запоздало дошло. — Подождите-ка... Вы слышите... вы слышите меня?

Я не произнесла «мои мысли», чтобы не показаться сумасшедшей, хотя я уже почти не сомневалась, что он слышит — слышит всё, о чем я думаю.

Мужчина передёрнул плечами.

— Ну, разумеется, — высокомерно произнес он. — Не так хорошо, как твой супруг, хотя откуда тебе знать...

В этот момент он ненадолго замолчал.

— Думается, в этом вся проблема.

Он многозначительно усмехнулся и вдруг резко протянул ко мне руку.

Я видела, как его поднимающаяся вверх ладонь меняется, как на ней появляются черные когти, которые целятся прямо мне в лицо.

Секунда — и меня что-то больно оцарапало по лбу.

— Ай, — закричала я, пытаясь отшатнуться. Но уже было поздно. Когда я сама провела рукой по своему лбу, на моих пальцах осталось немного крови.

— Ну вот и всё, — довольно улыбнулся мужчина. — Иногда мне приходится иметь дело с абсолютно нелогичными решениями своей любимой жены... И даже если мне не по нраву то, что она делает, чаще всего я не вмешиваюсь... полагаю, тебе тоже следует в этом попрактиковаться.

— О чем это вы? — спросила я.

В этот момент резко хлопнула подъездная дверь — и на улицу выскочил взмыленный Герман.

«Меня окружают одни идиоты», — услышала я раздраженный голос Германа. Правда, его фраза прозвучала как-то странно, но тогда я не обратила на это внимание. — «Да и сам я тоже недалеко от них ушёл. Не заметил, как собственная жена уехала на лифте! Как будто всем нам глаза кто-то отвёл...»

В этот момент Герман резко вздрогнул.

«А может, и отвели... Кто знает, с чем мы имеем дело», — испуганно произнес Левицкий, и тут же его тон резко поменялся, превратившись в что-то яростное и скрипучее, обещающий настоящий ад для тех, кто осмелился причинить мне вред. — « Если Наталью похитили, задавлю всех...»

Я пыталась понять, с кем он говорит сейчас по телефону, если все его Тени наверху. С Сергеем? С Петром? Гарнитуры, наушника правда, видно не было, но ведь Герман-то с кем-то разговаривал. И ещё у меня создавалось такое впечатление, будто он говорит где-то совсем рядом, хотя в этот момент Герман ещё находился довольно далеко, у самого подъезда.

В этот самый момент Левицкий, почувствовав на себе чужой взгляд, резко повернул голову в мою сторону. И я увидела, что он не говорит.

Герман молчал!

Но тем не менее, я слышала.... отчетливо слышала его голос.