Хозяйка тайги. Сказки сибирских лесов

— За это, мил человек, хочу тебе дар сделать. Вот, возьми, — и подаёт ему подкову серебряную, — коли захочешь сам в коня перекинуться, брось наземь и скажи три раза «морь». А назад в человеческий вид воротишься, коли три раза через подкову переступишь. А теперь ступай, Зочин доставит тебя назад в село.

Спиридон подкову взял, поклонился, смотрит, а пенёк пуст, токмо дымок ещё витает около. Вместо мужчины, что возле старика стоял, конь вороной в нетерпении перебирает ногами. Взлетел тогда Спиридон на него и помчался домой. Утром к жене подошёл, обнял, подкову показал, всё рассказал. Заулыбалась Румяна, мужа крепко обняла, поцеловала.

— Спасибо, — говорит, — что понял всё и не предал меня поруганию. Не бойся, никто ничего не узнает. Давай в эту же ночь поскачем с тобой вдвоём, я покажу тебе луга сочные, там, где душа обретает покой и счастье.

На том и порешили. С той поры всё у них наладилось, хозяйство в гору пошло. Румяна ещё двух парнишечек принесла на радость мужу, а потом и дочурку подарила. Разрослась семья. Жили они по тем временам долго, до глубокой старости. В один год и на покой ушли. Сначала Спиридон, потом Румяна. Оставили в наследство старшему сыну подкову серебряную, рассказали секрет. Говорят, что в местности той долго ещё разговоры бродили о том, что встречали, мол, люди ночами пару лошадей вороных и, мол, подковки у них серебряные так и блистали, когда они неслись быстрым ветром по полям.

Ну вот, ещё один секрет рассказала вам, не пожадничала. И вы далее своим потомкам передайте. Кто знает, настанет такой день, когда любой сможет овладеть умением перекидываться в лошадку и скакать по бесконечным полям радости. Но для этого надо научиться любить всякий облик и не предавать поруганию то, что вам не понятно.

А подковка та по сию пору в сохранности! Подарочек Велеса[76]. Вы ведь догадались, верно, что со Спиридоном сам бог Велес беседовал? Лошадок он дюже уважал, потому и подкову в народ пустил волшебную, да не одну, чтобы смогли люди побывать в шкуре этого животного и понять, как прекрасна земля наша. Ну, и знамо дело, чтобы уважение к лошадкам проявляли, ведь они наши первые и преданные помощники.

Чуть не забыла! Предки наши быстро скумекали, что любая подкова, не только серебряная, счастье и достаток в дом приносит. Потому на крыше всегда вырезали голову коня, конёк, стало быть, делали, а над входной дверью прибивали подкову. Коли рожками вверх, то сохранность дому от злых чар обеспечена, а коли вниз смотрят рожки подковы, тогда в дом достаток потечёт.

Каравай на именины

Прабабка моя дивные хлеба выпекала! А её прабабка и того лучше! Теряет народ умение это. А почему? Всё недосуг, всё торопимся. Наши предки не так жили. Вставали вместе с солнышком и спать ложились с ним. В полнолуние капусту квасили, на новолуние грибы солили. Помощи просили у Земли-матушки, советовались с ней. Жили, понимаешь, в согласии с душой и сердцем. И жила в те давние времена одна девочка по имени Злата. Семья из беднейших была. Не потому, что ленивы были, нет, работали от зари до зари. Да преследовали их беды одна за другой. То лошади падут, то коровы молока не дают толком, то не родит пашня. Детки, что в семье нарождались один за другим на погост[77] ушли. Одна Злата и выжила. Было ей годочков восемь, когда родители померли. Сначала отец на покосе испил воды родниковой в жаркий день, а потом и мать зачахла от тоски по супругу. Взяла племянницу к себе сестра матери Дарья. Женщина добрая, Злату не обижала, но сами посудите, когда в семье ты восьмая, да ещё и старшая из девчонок, много ли тебе воли достанется?

Девчоночка обиду ни на кого не таила, крутилась по дому, успевая, где могла. А всё ж нет-нет, да и вспомянет, как матушка и батюшка её лелеяли. Всплакнёт, конечно, не без этого. А тут весточка пришла из соседней деревни, что отец Дарьи помер, и мать слегла, ухаживать некому. Куда деваться? Тесно в избе, но ещё маленько пододвинулись, бабулю на печку определили, к малым. Старушка за детками приглядывать помогала, всё облегчение для Златы.

Как-то раз присела Злата передохнуть на лавку, глаза прикрыла, мать родимую вспомнила, улыбается думкам. Тут ей бабушка Ждана, так её звали, и говорит:

— Имечко у тебя красивое, да тяжёлое!

— Почто так, бабушка? — вопрошает девочка.

— Потому что имя великое больно. Тебе имечко ближе к земле надо придумать. Ты и родилась в месяц Земли — травень[78].

Старушка подумала недолго и продолжила:

— Скоро именины земелюшки нашей будут, испеки каравай, да испроси себе новое имя.

— Ой, бабушка, — испуганно молвит Злата, — боязно мне!

— Не бойся, помогу тебе, деточка.

Ближе к празднику в доме убрались начисто. Ждана вместе с девочкой замесили опару, травок нужных бросили. Под утро встали, на реку пошли. Окунулась Злата сначала в росы луговые, потом речной водой окатилась и вновь по лугу прошлась. Очистилась, значит. Тесто стали месить. Ждана учит Злату, что да как говорить надо: