Хозяйка Травы

Taк год миновал. Раз проснулась женка поутру, видит: пусто в веже. Ни пологов меховых, ни постелей пуховых, ни котла, ни ведра, ни ложки, ни плошки. Вышла из вежи и стада оленьего нет, собаки с голоду разбежались. Один хромой бык пасется. Велит женка быка в кережу запрягать.

— Поедем, — говорит, дед, в саамскую землю, к твоей веже. Там ты и рыбу хорошо ловил, и зверя хорошо промышлял, и дикарей хорошо добывал.

А сама думает: «Да и девки твоей там верно давно уж нету. Волки косточки ее растащили».

Запряг дед хромого быка в кережу, женку с Косоглазкой посадил и погнал быка через леса и горы, через болота и тундру в саамскую землю к своей веже.

Приехали, видят: стадо оленей пасется, сытые волки его охраняют, возле вежи в беличьем печке, в лисьей шапке Настай сидит, сети плетет.

— Добро, — говорит, — пожаловать, отец! Я тебя давно жду. Оголодал, верно, с дороги умаялся. Войди в вежу, варева из куропаток отведай, на постели пуховой поспи-отдохни.

Посмотрел дед на оленей, посмотрел на родную вежу, посмотрел на дочку, посмотрел на женку с Косоглазкой, посмотрел на хромого оленя, да как хлопнет себя по лбу, да как закричит громким голосом:

— А ну, сгинь-пропади, злая баба! Чтоб глаза мои тебя не видели, чтобы уши не слышали!

Хлестнул дед что есть мочи хромого быка. Взвился бык и помчал кережу с женкой и дочкой ее Косоглазкой обратно в нездешние земли.

А дед дома остался.

Чакля

Жил в лесу старик со старухой, растили они сына Ярашку. Справил старик Ярашке лук по росту и взял с собой на охоту— пусть учится зверя промышлять.

Стал стрелять старик — полетела стрела прямо лисице в глаз, стал стрелять Ярашка — полетела стрела куда захотела. Говорит старик Ярашке:

— Иди сынок, сыщи свою стрелу.

Искал, искал Ярашка, видит торчит стрела меж еловых корней. Выдернул, а из дырки дымком тянет. Заглянул в дырку: что такое? Под землей стойбище. Возле вежей ребятишки играют, в речке хозяйки белье полощут, рыбаки рыбу ловят, в тундре пастухи оленей пасут. Все, как у саамов, только вежи, и люди, и олени маленькие-премаленькие.

Видит Ярашка, лезут ребятишки по бревну вверх на землю. Закрыл глаза, притворился, что спит, а сам вполглаза смотрит.

Вылезли ребятишки ростом с еловую шишку, глазки у них узенькие, ножки тоненькие, сами веселые, хохочут. Играют, по Ярашке прыгают, кувыркаются. Шевельнулся Ярашка, они, как мышата, шмыг в дырку.

Пошел Ярашка к отцу, рассказал про человечков, а тот говорит:

— Вот чудо! Это чакли — подземные жители. Как бы их повидать!

А Ярашка вдруг чует — за ухом у него кто-то хихикает. Хвать, а это Чакля. Держит его Ярашка в руке, спрашивает:

— Как тебя звать?

— Звать тебя как? — передразнивает Чакля и хохочет.

— Я — Ярашка! — говорит Ярашка.

— Ярашка — я! — дразнит его Чакля и снова хохочет.

Такой веселый попался Чакля! Попросил Ярашка отца: «Возьмем его домой. Пусть мне братом будет».

Принесли они Чаклю домой. Старуха его на руки взяла, а он скок в очаг и котел перевернул. Дым, чад, Чакля весь в саже, а хохочет, заливается. Вымыла его старуха, посадила вместе с Ярашкой сети чинить. А он в ячеях застрял, рвет их, барахтается и рад, смеется.

— А ну, — рассердилась мать на Ярашку, — неси его откуда принес. Пусть в дырке живет. Нам такой не нужен.

Чакля смеется, а Ярашка в слезы:

— Пусть у нас живет! А то и я с ним уйду.

Вот как!

Остался Чакля с Ярашкой жить. Вместе балуются, вместе делу учатся, каждый кусок пополам делят. Ярашка большой вырос, а Чакля все маленький. Зато сильно ловкий стал: сети чинит, рыбу ловит, оленей пасет и зверя промышляет. А умен— никто его не перехитрит.

В ту пору настали для саамов лихие времена. Пришла на их землю с северного моря вражья сила — чудь белоглазая. Плывут чудины в лодках большим войском. С виду будто люди, а на голове шлем с рогом и глаза белые — мимо смотрят. Кого не увидят, грабят и убивают.

Ушли саамы в лесную чащу, вырыли себе землянки, чтобы чудь их не нашла, и стали жить. Охотники залезли на елки дозор несут. Сидят так Ярашка с Чаклей на еловом суку, вдаль смотрят и видят, далеко-далеко по реке лодки плывут, а в лодках чудинов видимо-невидимо. Не успел Ярашка глазом моргнуть, как Чакля соскочил на землю и побежал навстречу лодкам.

Увидал его Чудьжерве, предводитель вражьего войска, вылез из лодки, спрашивает:

— Ты кто?

— А кто ты? — переспрашивает Чакля и смеется.

— Я — Чудьжерве.

— Чудьжерве — я! — хохочет Чакля.

«Вот оно как! — думает Чудьжерве. — Выходит, парень с нами заодно!»

— Скажи мне, — говорит, — где саамское войско? Там, там или там, — и показывает прямо, направо и налево.

И Чакля показывает:

— Там, там и там саамское войско!

Подумал Чудьжерве: «Много войск у саамов и прямо, и направо, и налево. Как бы их победить?»

Разделил он своих чудинов на три отряда, один послал направо, другой налево, с третьим на месте остался. Решил: как побьют чудины саамов справа и слева, все вместе вперед двинутся. Чакле Чудьжерве велел:

— Иди, правому отряду дорогу показывай!