Хозяйка ворон и железный доктор

– Она нарушила условия домашнего ареста.

– С чего вы взяли? Моя жена всё это время была дома.

Луис врал с таким убеждением, что Фертан засомневался, правильно ли его расслышал.

– Господин Луис, я был с вами в шахтах и видел тьенну Абель собственными глазами, – на всякий случай напомнил он.

– Говорят, из-за недостатка кислорода под землей могут возникать странные видения, – задумчиво протянул Луис и выразительно посмотрел на Беннета. – Я ведь прав?

– Всё так, – закивал охранник с воодушевленным видом. – Наверняка разной дрянью надышались! Не знаю, кто там был с вами в шахтах, но госпожа Кайла все время провела здесь. Вот смотрите, ее видел я, – он загнул палец. – Затем днем приезжал врач, – еще один палец. – Тьенна Абель приняла лекарство, ей стало полегче, и вечером она спустилась на ужин. Можете спросить любого из постояльцев, все ее видели!

Ладонь Фертана сжалась в кулак.

– А что на этот счет скажет сама Кайла? – не выдержал следователь. Он-то не сошел с ума. Тьенна Абель была в шахтах вместе с ними!

– Наверное, она очень расстроится, – развел руками Луис. – Репутация отеля на волоске, и заключение под стражу, пусть и несправедливое, вряд ли поможет ее восстановлению. Но, разумеется, Кайла как законопослушная гражданка страны отправится с вами.

Вежливая улыбка сошла с его лица. Луис стремительно приблизился и положил ладонь на плечо следователя. Наклонился.

– Но учтите, как ее муж, я буду требовать справедливости. Неужели нашей доблестной страже больше нечем заняться, кроме ареста слабых женщин? У вас под носом провернули крупнейшую контрабанду спеллума, а вы вместо того, чтобы искать виновных, пришли сюда? – его голос упал до шепота.

– Вам напомнить, что один из виновных – ваш управляющий? – не выдержал Фертан, сбрасывая тяжелую руку. – А тьенна Абель…

– Может, хватит? – прервал их спор Беннет, так редко повышающий голос, что оба спорщика уставились на него. – Фертан, мы оба знаем, тебе не хочется ее арестовывать. Так стоит ли поднимать бучу? Мои парни подтвердят, в шахтах посторонних не было. Давай каждый будет заниматься тем, что получается у него лучше всего.

Несколько мгновений они сверлили друг друга взглядами, но следователь сдался первым.

– Она хотя бы в порядке? – уточнил он. Не хотелось признавать, но у него будто камень с души упал.

– Более чем, – усмехнулся Беннет и отчего-то посмотрел в сторону гор.

***

Солнце клонилось к закату, огненным покрывалом укутывая камни, медленно ведя за собой тьму. Зеленые холмы багровели и постепенно теряли четкость очертаний, оставаясь неясными образами на фоне заходящего светила. Вдалеке возвышалась громадина Вороньего гнезда. Именно отсюда гостиница была как на ладони, и в лучах заходящего солнца казалась величественным замком с гравюр. Кайла никогда не уставала любоваться этим зрелищем.

«Так и знал, что ты будешь здесь. Урх волнуется», – раздался каркающий голос у нее за спиной.

– Он из-за всего волнуется.

Кайла лениво потянулась, чувствуя каждый позвонок, и оглянулась – Хорг стоял на уступе, скрестив руки на груди, но улыбался глазами. Птицелюд ее не торопил, а значит, ничего срочного в стае не случилось.

Она вернулась всего на несколько дней. Подлечилась. Один позвонок восстановить было легче, чем всю спину, и ее персональный ад длился недолго. Кайле показалось, что в этот раз Урх старался быть аккуратнее. Старик все так же ворчал по поводу и без, но она постоянно ловила на себе его цепкий взгляд и вместе с тем всё острее ощущала вину.

Горы стали для нее вторым домом, и сейчас ей предстояло решить, что важнее: безграничная свобода и одиночество, или чуждый шумный город и дорогой человек рядом. В горах она могла быть собой, никто не указывал ей, как правильно поступать, на нее не давили этикет и нормы светского общества. Свободна, как птица – среди птицелюдов эти слова звучали по-особенному. Приживется ли среди людей та, что привыкла идти наперекор собственной судьбе и чужому мнению? Решиться было непросто.

Хотя Кайла обманывала сама себя, она давно всё решила.

Она приглашающе похлопала по камню, и Хорг присел, вытянул крючковатые лапы и укрыл ее от ветра крылом. Возможно, сегодня последний закат, который они встречают вместе. Кайла юркнула ему под бок, вслушиваясь в частое биение сердца. У птицелюдов пульс куда быстрее, чем у обычного человека.

– Спасибо, – она крепко обняла его, уткнувшись носом в перья.

Хорг не спрашивал, за что, а Кайле не нужно было объяснять. Птицелюды всегда говорили, что думали. Делились переживаниями, радостью или горем. Ей так хотелось отблагодарить свою крылатую семью за годы заботы о ней!

«Мне будет тебя не хватать».

Хорг потерся клювом о ее щеку и первым вскочил с уступа, балансируя у самого обрыва, дразня лихачеством, доступным только птицелюдам или магам.

«Хочешь полетать?» – Он протянул ей руки.