***
Рейн поймал себя на том, что уголки губ дернулись в улыбке, и согнал с лица неподходящую к месту гримасу. Давненько он не улыбался этим воспоминаниям, хоть они и не были спрятаны в глубинах памяти. Рейн старался не вспоминать никого из отряда. Может, зря. Сегодня балагур Закир ненадолго ожил, как и серьезный Курт, и они снова встали рядом с ним плечом к плечу, помогая и поддерживая.
– Готово, – выдохнул Фертан, отодвигая последний крупный камень, и в проем, на полусогнутых, выбралось трое. Четвертого тащили на руках. Парень был окровавлен и без сознания, но дышал ровно – Рейн, проверив его на повреждения, не стал вмешиваться. Лучше подождать целителя, чем исправлять потом свою грубую работу.
– Больше в шахтах никого? – уточнил Фертан.
– Трое внизу, – нахмурился единственный пожилой член бригады.
– Их вытащили. Все живы.
– Тогда не должно быть. – На лице рабочего отразилось облегчение. – Можно ухо…
Договорить он не успел. Балка над ними с оглушительным треском развалилась, и каменный свод шахты посыпался им на головы.
***
Тот, кто пафосно заявляет про обрушение небес, вряд ли когда-то видел его на самом деле. Это нисколько не торжественно и не завораживающе. Страшно до жути и происходит в одно мгновение. Как взрыв в дирижабле. Грохот, темнота, вспышки света, больше ослепляющие, чем способные помочь. Кайла едва успела вскинуть руки, создавая магический щит, а по нему уже застучали мелкие камешки и песок, всё ускоряясь и ускоряясь, грозя уничтожить, стереть в пыль хрупкую преграду.
Наверное, Минта испытывала такой же ужас, когда на нее обрушилась снежная лавина. Нет, ей было еще страшнее, ведь она осталась с бесконечным снегом одна. Щит Кайлы не был единственным – почти сразу его перекрыла защита Рейна, и дышать стало легче.