Хозяин

Не отвечаю, на мою кисть опускается мужская ладонь, а я просто смотрю на это и ничего не делаю. Нас на кухне трое, не считая камеры в углу, а у нашего садовника теплая рука, Вартан кашляет, а я все продолжаю не реагировать на вопрос.

Все ли у меня хорошо?

Да как у смертника.

Чай давно остыл, время – раннее утро, мне бы надо идти убирать дом, а я не в состоянии сдвинуться с места. Во мне болит все: каждая мышца, клеточка, мое тело все еще помнит яростные толчки члена и то, как оно получало странное, болезненное удовольствие рядом со зверем.

Я так и уснула голая, измученная, обессиленная, в сперме хозяина дома, а проснулась с больной головой, опухшими от слез глазами, искусанными губами. Долго рассматривала синяки от пальцев на бедрах и шее, пребывая в некотором шоке от случившегося.

Мне было хорошо, остро, больно, на какой-то грани ненормальности, дикого ужаса и восторга. Я не могла понять своего состояния, мысли путались, я все еще хотела уйти из этого дома, убежать, спрятаться, но это был не выход.

– Лиана? – снова нежное касание пальцев, я наконец обращаю внимание на Володю, молодой мужчина улыбается.

– Роза, зачем она?

– Какая роза?

– Красная, в моей комнате.

– Красная? – кажется, мой вопрос озадачил его. – Я не делал этого, розы нельзя срывать, хозяин запрещает.

Новая загадка, хорошо, что я ее спрятала в шкаф, просто положила рядом с постельным бельем, выкидывать было жалко.

– Так у тебя все хорошо, ты странная сегодня?

Я всегда странная, уже не помню, какая я настоящая.

– Иди работай, Луиза вернется, мало не покажется, – Вартан избавил меня от присутствия садовника, правильно, пусть идет и считает розы, которые нельзя срезать, но кто-то осмелился и за это может лишиться головы.

Володя ушел, я вновь погрузилась в свои мысли, задела кончиками пальцев губы, тихо простонала от тянущей легкой боли внизу живота.

– Нелегко тебе, девочка, да?

Посмотрела в глаза повара, они у него грустные, много морщин, кожа смуглая, в бороде и висках седина. Можно подумать, он все знает и понимает.

– Давай ты не будешь моим психологом.

– Давай, отнеси завтрак в столовую, накрой и уходи.

Вздохнула, посмотрев на заставленную тарелками и чашками тележку. Я не хочу его видеть, я не готова, не сейчас.

– А где Луиза?

– В город уехала с охраной, по делам.

Азизовна мне не помощница точно, придется идти и придумывать план побега, потому что слова Хасанова о том, что я должна выбрить все между ног, мне не понравились, это значит, он придет снова.

Сердце забилось чаще, я остановилась на половине пути, вцепившись пальцами в ручку тележки, глубоко вздохнула, продолжила путь. Зайдя в столовую, замедлила шаг, за столом сидел мужчина, при моем появлении он отложил телефон.

– Доброе утро,– вежливо поздоровалась, стараясь на него не смотреть.

Не ответил, начала сервировать стол, чувствуя на себе его пристальное внимание. Если это еще один гость Мурата Руслановича и он сейчас начнет приставать и предлагать переспать, сорвусь, вот пусть режут меня и закапывают под кустами роз в качестве удобрения.

Мужчина молчал, я была благодарна ему за это, мне оставалось лишь поставить чашки и кофейник, как дверь столовой распахнулась, воздух стал густым, мое сердце, отбив два удара, ухнуло вниз.

Хозяин.

Его энергетику не спутать ни с чьей.

Он прошел мимо, вызвав слабый ветерок, принесший тонкий аромат терпкого парфюма и сигаретного дыма. Я не подняла головы, лишь замерла на месте, выпрямив спину и вцепившись в горячий фарфор кофейника.

– Мурат Русланович, утро доброе, как спали?

Хозяин не ответил, но в словах того мужчины были нотки иронии.

– Ты уже знаком с твоей новой горничной?

При упоминании моей персоны начало мутить от страха. Креманка с джемом дрогнула в руке, я прикусила до боли губу, поморщилась.

– Лиана. Лиана?

– Да.

И зачем я только ответила?

Мужчина смотрел с интересом, восточные черты лица, но не такие, как у ночного гостя, красивый разрез карих глаз, аккуратная отросшая щетина, короткая стрижка. Он моложе хозяина, не такой здоровый и уже в плечах, темно-синяя рубашка, но все портил чуть заметный шрам на губах.

– Тебя никто не обижает? – вроде бы спросил, проявляя участие, но чувствуется некий подвох.

Он что, хочет узнать весь список тех, кто меня обижает? Хасанов будет в этом списке первым.

Молчу, правую щеку жжет огнем. Он смотрит. Зверь изучает, сканируя до самого нутра, не давая вздохнуть. Повернулась, наши взгляды встретились, медленно выдохнула через нос.

В глазах Хасанова была пустота и чернота. Так, как смотрит он, смотрят на вещи, на посторонние предметы, которые ничего не значат. Никакой эмоции, абсолютно ничего.

– Пошла вон!

Низкий рык, вздрагиваю.

– Мурат, ну зачем ты так с девочкой, на ней и так лица нет?

– Пошла вон, я сказал!

Пульс стучит в висках, уши закладывает, да, мне лучше уйти, так будет правильнее, я не могу выносить его ненависти. Она разъедает до костей, рвет на части душу.