Хозяин Черного леса

– Стало быть, эти пять мужиков были жрецами этого Лешего? – глядя на коллегу, рассуждал Крымов. – Обычно жрецы принимают обличие своего божества, чтобы их связь казалась как можно ближе. Так тысячелетиями было. Они изображали животных, которые подчиняются хозяину, божеству этого леса.

– Вспомнила! – вскинула голову с пышной прической Лола. – Они говорили о каком-то Черном лесе, о том, что Леший и есть его хозяин.

– Да, и я помню, – кивнула Яна. – Черный лес – они так и говорили. Про хозяина Черного леса.

– Что ж, дамы, неплохо, – сказал Яшин. – Зачетный рассказ. Что скажете, товарищ капитан?

Крымов вздохнул:

– Я не моралист, каждый живет, как он может. Главное, другим не мешать. Да, Лола?

Крымов заглянул в зеленые русалочьи глаза путаны – девушка немного смущенно улыбнулась и вновь отвела взгляд. Она была порочна и невинна одновременно. Редкое сочетание, вызывающее искренний интерес у мужского пола.

И вновь Лола пожала плечами, отводя взгляд:

– Наверное. Только не получается так ни фига – никому не мешать. И чтобы тебе не мешали.

– Ладно, еще пара вопросов, и мы вас отпустим, – предупредил их Крымов.

Андрей расспросил девушек, как приблизительно они ехали в тот загородный особняк. В какую сторону, сколько времени. Какой был дом, где им пришлось, так сказать, работать. Узнал, что в округе других домов вроде как и не было. Спросил, имелись ли особые приметы у тех мужчин, которых они обслуживали. Яна запомнила, что у «папочки» был располосован живот – от солнечного сплетения до пупка – след какой-то давней операции. Шов оставался белым. И печатка у него сидела на безымянном пальце левой руки – золотая с черным плоским камнем. А на правой – обручальное кольцо. Крымов попросил поточнее описать того сального «хмыря», который снял их у «первой» городской бани.

– Ужином вас угостить? – спросил Андрей.

– Не-а, меня тошнит, когда о еде думаю, – честно ответила Яна. – Все этот пир вспоминается. Только пивом и спасаюсь.

– И мне неохота, – сказала Лола. – Отбили нам аппетит. – Она встретила взгляд частного детектива. – Но если ваше предложение останется в силе дня через три, товарищ капитан, можно и подумать.

Крымов рассмеялся:

– Ладно, я запомню.

– А вот курить очень хочется, – повеселев, кивнула русалка с дредами.

– Я тоже курить смерть как хочу, – взглянув на подругу, подхватила Яна. – Ну что, может, мы пойдем? Оставим телефоны, если что – звякните нам…

– Хорошо, – согласился Крымов. – И помните ваше обещание – завязать. Я говорю о клиентах, которых вы не знаете. Ни к кому больше не суйтесь. А теперь очень серьезно: узнают эти, слуги Лешего, что вы говорили с полицией, с вами еще поквитаться захотят.

Девушки переглянулись.

– Да? – спросила Яна.

– Легко. Настю вашу не бросайте – вы ей сейчас нужны. Возможен рецидив самоубийства. Так бывает частенько.

Лола, русалка с дредами, взглянула на Крымова:

– Думаете, найдете его, Лешего?

– Пока не знаю.

– А если найдете, что сделаете?

– Сдадим в кунсткамеру, – ответил за коллегу Яшин.

Девицы переглянулись.

– А что это? – спросила Яна.

– Место, где в прежние времена собирали всех уродцев со всей земли и консервировали в стеклянных колбах в спирту. Это если возьмем мертвым. А если живым, то посадим в клетку и будем возить по городам и весям всей земли русской. Пойдет?

– Пойдет, – кивнула Яна.

Мужчины попрощались с девушками, и Яшин налил себе и Крымову по третьей рюмке. Тем более что Валико Анжарович, широко улыбаясь, сам нес им шашлык на шампурах, уложенных вдоль блюда.

Одним словом, пир только начинался…

2

– Да-с, Андрей Петрович, ну и наводчики у вас появились, – усмехнулся хозяин чудесного двухэтажного белокаменного домика с яркими наличниками, утопавшего в душистой июньской зелени, полной гудения и жужжания насекомых. – Девицы легкого поведения, надо же! Правильно эта Большая Галя наказала высечь их, да как следует. Но тема с загадочным Лешим очень даже непростая и крайне интересная…

Крымов щелкнул зажигалкой и закурил свои неизменные «Мальборо».

– Вы думаете, Антон Антонович?

– Уверен в этом, – кивнул бодрый старичок Долгополов. – И очень драматическая, между прочим.

Как и всегда, они сидели за круглым деревянным столом в центре сада. И, как и всегда, перед ними была наливка в графине, на этот раз абрикосовая, чай и варенье, а теперь еще по сезону горы фруктов и ягод, только что сорванных с деревьев и собранных с кустов заботливым хозяином, свежий деревенский хлеб и тонко нарезанный сыр. Вегетарианский рай, да и только.

– Кстати, дым не мешает? – спросил детектив.

– Нисколько.

– Вы же никогда не курили?

– Отчего же? Курил. Я выкурил первую сигару из табачных листьев, привезенных еще Христофором Колумбом в Европу. Лет сто курил трубку английских моряков с длинным мундштуком, круглую датскую трубку, норвежскую из китовой кости, много чего перепробовал на своем веку. А потом вот решил бросить. Завязать, так сказать. Покашляй лет пятьдесят подряд – все что угодно бросишь.

– Издеваетесь надо мной?

– Как обычно, господин детектив.

– Ну-ну.

– По рюмочке?

– Непременно, Антон Антонович.