Хозяин форта. Возвращение викинга

«А куда подевали их останки?» — вот что больше всего заботило Гримарра. Их уж точно не удостоили таких почестей, как команду «Морского Странника». Гримарр надеялся, молился богам, чтобы сыновей по крайней мере похоронили с честью, с оружием в руках. В самое тяжелые моменты жизни, когда ему не удавалось держать свои черные мысли в узде, ему грезилось, что его красивых мальчиков голыми швырнули в навозную кучу. Иногда по ночам его мучили темные отвратительные кошмары.

Ноги понесли его к деревянному настилу. Голову он опустил, губы поджал. Он слышал, как его, словно издалека, окликнул Берси, но Гримарр, не обращая внимания на его крик, зашагал дальше. С каждым шагом вверх по холму потребность оказаться в стенах собственного дома становилась все сильнее. Спутанные мысли понемногу становились более рациональными. «А знал ли сам Торгрим, что юноши, которых он убил, Суэйн и Свейн, мои сыновья? Неужели Торгрим решил посмеяться надо мной, помучить меня, вернувшись в Вик-Ло? Или это простое совпадение?»

Нет, Гримарр был уверен: никакого совпадения быть не может. Однако Торгрим не стал бы являться в Вик-Ло и намеренно его дразнить, если только сам не искал смерти. А Гримарру казалось, что умирать Торгрим не собирается. Следовательно, либо Торгрим все знал и хотел сохранить в тайне, либо не знал ничего, и это боги послали его, чтобы он, Гримарр, смог отомстить убийцам сыновей. Это его право. И чем больше он над этим размышлял, тем крепче становилась уверенность, что его последнее предположение — самое верное.

Широкими шагами он преодолел расстояние от реки до своей усадьбы, и пока он шел, в голове вырисовывался план. Торгрим убил его сыновей; каким-то образом ему удалось одержать над ними победу и забрать их корабль. Он переделал драккар и попытался уплыть в Норвегию, но боги ему не позволили, поэтому они послали его на давшем течь корабле в Вик-Ло. А потом раскрыли Гримарру его секрет, когда убийца оказался у него в руках.

В голове у Гримарра прояснялось, и он осознал, что это дар свыше и он не должен упускать представившуюся возможность. Но нужно поступить с умом. Он обязан продумать свою месть так, чтобы боги поняли, как он оценил их подарок. Не время для бездумной резни. Время проявить смекалку. Пораскинуть мозгами.

Эта мысль пришла ему в голову в тот момент, когда он уже достиг тяжелой дубовой двери своего дома. Ему просто необходимы были темнота и знакомая атмосфера, чтобы обдумать следующий шаг. Он толкнул дверь. Через немногочисленные окна струился солнечный свет, ставни распахнули, радуясь неожиданному теплу, но большая часть помещения утопала в полутьме. Он шагнул в дом и тут же понял, что у него гости. И гости нежданные.

Пока глаза привыкали к полумраку комнаты, гости, казалось, словно материализовались из дыма. Одним был Храфн, гонец, которого он посылал к Лоркану — убедиться, что Сандарр на самом деле жив. А перед ним сидели еще два незнакомца в ирландских одеждах, по виду войны. Они, в отличие от Храфна и еще десятка людей Гримарра, полукругом обступивших гостей, были не вооружены.

Гримарр замешкался, не понимая, чего от него ждут. Он так глубоко погрузился в мысли о Торгриме и своих погибших сыновьях, о своей мести, что теперь ему было очень сложно переключиться.

— Господин Гримарр! — обратился к нему Храфн, вызволяя Гримарра из заточения собственных дум. — Я вернулся от Лоркана.

Гримарр посмотрел на Храфна, на ирландцев, потом вновь на Храфна. Заставил себя выбросить посторонние мысли из головы и сосредоточится на новой проблеме.

— И что ты узнал? — спросил он, проходя вглубь комнаты, поближе к самому Храфну и ирландцам. — Что с Сандарром?

— Сандарр жив, господин, — ответил Храфн. — Я говорил с ним. Он цел и невредим. С ним Роннат, его рыжеволосая рабыня.

Гримарр резко поднял голову.

— С ним его рабыня?

— Да, господин.

Гримарр отвернулся, уставившись в дальний темный угол комнаты. «Вот ублюдок! Предатель! Вероломный предатель…»

Сандарр был его первенцем, старшим сыном, но, несмотря на это, Гримарр всегда его недолюбливал. Было что-то нездоровое в этом парне, он был чересчур умен, постоянно кого-то обхаживал или плел интриги. Он был из тех, кто скорее затеет недоброе за спиной у человека, чем встретится с противником в открытом бою с мечом в руках. Его братья Суэйн и Свейн были другими. Совершенно другими. На их слово можно было положиться. Бесстрашные, упрямые, уверенные в себе, какими и должны быть мужчины, они не плели интриг, не строили козней.

А сейчас они мертвы. И Сандарр, единственный оставшийся в живых сын Гримарра, предал отца.

— Мой господин, Лоркан держит Сандарра в заложниках, — нарушил молчание Храфн.

«Идиот!» — подумал Гримарр. Он резко развернулся, сделал два шага к Храфну и ирландцам.

— Когда человек попадает в плен к врагу, он не берет с собой невольниц! — дрогнувшим голосом, пытаясь обуздать ярость, произнес он. — Сандарр предал меня.

— Господин, — уже менее уверенно продолжил Храфн, — Лоркан говорит, что эти люди должны привести к нему девчонку или он пришлет тебе голову сына.