Хозяин города

— Ко мне домой. Этот мудак попытается надавить на меня с помощью семьи.

— Ваш дом под надёжной охраной, Иван Андреевич. Да и до резиденции им не добраться.

Бекет вздохнул.

— Этого придурка воспитал я. Он доберётся.

Не хотелось представлять, что произойдет в том случае, если Лесников всё-таки проникнет в дом Ивана, и Милка с Маринкой попадут в его руки. Но жуткие кадры из прошлого возвращались и тревожили сознание.

Достал из кармана уже здорово потрёпанную бабочку, вырезанную детской рукой, и в груди всё заныло от тупой боли.



— Собираемся в темпе. Движемся к дому.

С улицы донеслись чьи-то вопли, и оглушающий взрыв тряхнул землю. Шатёр снесло в считанные секунды, а Иван поднял голову вверх, взглянул на грозовое небо, зажимая в руке бабочку. Пули со свистом пролетели мимо, а солдат, стоявший рядом, свалился на землю замертво.

* * *

Чашка выпала из руки и рассыпалась по полу осколками. Я пошатнулась, уперлась руками в стол.

— Что? — Галя схватила меня за локоть, помогла присесть на стул. — Что такое, девочка? А? Голова кружится? Ах ты ж, бедная… Забеременела, что ли? Ох, рановато вы… Как же ты такая худенькая выносишь?

Я подняла на неё непонимающий взгляд. Задумалась. Почему-то, и правда, не помню, когда в последний раз были месячные. По ощущениям давно. И ещё ощущение это поганое… Будто что-то случилось. Что-то, чего даже представлять не хочу. Стало вдруг дико страшно. До одури. Даже ладони вспотели.

— Что-то с Иваном, Галь… Я чувствую. С ним что-то случилось.

— Что ты такое говоришь? Ну-ка, выпей воды, — подала мне стакан. Я сделала пару глотков, головокружение прошло, но накатило вдруг ужасное ощущение безысходности. — Тебе отдохнуть надо. Пойдём, приляжешь. А я пока врача позову, пусть тебя осмотрит.

— Нет, врача не надо… Я в порядке.

Маринка с умным видом потрогала мой лоб, подняла глаза на Галю.

— Мама заболела?

— Нет, бельчонок, всё нормально. Перенервничала просто.

— Это из-за папы, да? Я скучаю… — кроха нахмурилась, поджала губы.

— Да, я тоже, — приобняла её, чмокнула в лоб. Малышка вдруг улыбнулась, хитрые глазки загорелись идеей. Я слишком хорошо знаю этот взгляд. — Так, и что ты задумала?

Маринка залезла на диван, принялась размахивать ножками в розовых сандаликах. В груди всколыхнулась такая знакомая нежность. Как я могла жить без них? Без этих людей? Как?

— Давай позвоним папе и скажем ему, что ты заболела? Нет, мы обе заболели!

Галя не удержалась, засмеялась. Вот уж кто с удовольствием поддерживает любую прихоть мелочи.

— Нет, Мариш. Мы не будем звонить папе и врать ему тоже не будем. Нельзя его сейчас отвлекать и заставлять нервничать.

Девочка надула губы, скрестила на груди маленькие ручки. Я закрыла глаза, чтобы скрыть слёзы. Что-то раздирало изнутри. Терзал какой-то безотчетный страх. Будто что-то должно произойти или уже… Я и сама хотела позже позвонить Ивану, но панически боялась не услышать ответа. Это, пожалуй, самое кошмарное, что может с нами случиться.

— Так, ну пойдём на кухню. Поможешь мне пироги лепить. А мама пусть отдохнёт, — Галина вздохнула, наградила меня многозначительным взглядом. — Сделай тест.

Я кивнула, хотя и так уже знала, каким будет результат. Мы с Иваном не предохранялись, у меня задержка, и кружится голова. Всё сходится.

Из-за растущей тревоги не могла понять, я рада этому или расстроена. Раньше как-то не задумывалась о детях, а теперь поняла, что беременность явно не к месту. Не вовремя совсем. Но вспоминаю слова Ивана тогда, в бассейне, и улыбка появляется сама собой. Он сына хочет… А может, всё хорошо? И зря я себя так накрутила? Может, это всё нервы и гормоны, а на самом деле всё в порядке?

Вздыхаю, беру в руку телефон. Давай же, Милка. Просто набери его телефон и увидишь, что все переживания были напрасными.

Кликаю на кнопку вызова и жду. Гудков нет. Тишина. Напряжение натягивает нервы, словно струны, и я впиваюсь пальцами в собственную коленку.

— Ну, давай же… — мне нужно ему сказать, что я простила его. Что хочу быть с ним. Много нужно сказать.

— Абонент недоступен, перезвоните позднее! — отвечает неприятный голос оператора, и я закрываю глаза.

Это ещё ничего не значит. Он может быть занят или… Или что-нибудь ещё. В конце концов, это нормально. Бекетов всегда занят.

Откладываю мобильник, падаю на подушку. Нужно просто отдохнуть. Расслабиться и не думать о плохом. А в следующую секунду дом содрогается, будто от землетрясения, а я вскакиваю с дивана и бросаюсь за Мариной.

Я знала! Чувствовала! Это снова началось!

Маринку и Галю нахожу на кухне, они зажались в углу и смотрят на меня ошалелыми взглядами. Подхватываю дрожащую малышку на руки.

— На улицу, быстро!

Когда-то давно отец учил меня, как спасаться от завала. Самое страшное — не взрыв, а обломки, из-под которых самостоятельно не выбраться. Тысячи людей были похоронены заживо во время войны.