Хозяин Лэтэм-холла (СИ)

Залившись краской, Итан метнул на Джона яростный взгляд.

— Если он заболеет, клянусь… — сжав кулаки, он кивнул санитару, занявшему место Джона позади инвалидного кресла.

Джон с неохотой взял куртку и отступил.

— Нам сейчас предстоит очень интересная поездка, мистер Стюарт, — деланно веселым голосом заговорил санитар, обращаясь к Реджинальду.

Итан остановил Джона, не давая отправиться следом.

— Послушайте, я не забуду, как вы помогли мне и Софи, но у вас нет никаких прав подвергать его здоровье такому риску. Если ваша работа завершена, думаю, вам следует идти — вам обоим.

Джон сделал вдох, успокаиваясь.

— Хорошо, — поймав взгляд Шерлока, негромко произнес он. Когда тот вопросительно наклонил голову, Джон кивнул и пошел прочь. Достав из кармана мобильник, Шерлок развернулся на каблуках и зашагал по траве, очевидно, решив, что кратчайший путь наружу — пересечь окружающую дом лужайку.

Вручив зонтик санитару, чтобы защитить Реджинальда от дождя, Итан пошел вперед. Достигнув лестницы, он стал подниматься вдоль пандуса, перешагивая через ступеньку, вероятно, торопясь вернуться к Софи.

Держась на расстоянии, Джон направился вслед за Реджинальдом и санитаром. Хотелось бы ему иметь возможность сделать все по-другому, хотя он понятия не имел, как тогда следовало бы поступить. Рассказать обо всем Реджинальду означало только расстроить его. Если бы по стечению обстоятельств те неотправленные письма не оказались найдены, тайна, хранившаяся вот уже больше пятидесяти лет, так и осталась бы никому не известной. Кроме того, у Реджинальда были жена и дети, он жил в прежние времена, когда люди не обладали такой широтой взглядов. Что, если бы он не смог принять чувства Гарольда? У Джона не было ни малейшего желания осквернить воспоминания Реджинальда о своем лучшем друге.

На мгновение остановившись, Джон оглянулся на могилу. Статуя потемнела от стекавшего по тонким граням, ручьями струящегося с резных перьев изящно выгнутых крыльев дождя. Должно быть, в траве был установлен небольшой фонарик, вероятно, один из тех, чувствительных к свету, которые были запрограммированы включаться, только когда становилось темно. Сейчас он работал, землю под статуей заливало неверное сияние, делая ее несколько жутковатой.

А потом едва уловимый свет, казалось, переместился, холод охватил Джона, и он увидел его снова — невозможный силуэт мужчины в устаревшей военной форме. Сейчас в замутненном дождем пасмурном дневном свете Джон узнал в том темном пятне, покрывавшем предплечье и плечо призрака, пролившуюся из шеи кровь.

Медленно подняв правую руку, Гарольд Лэтэм слегка согнул локоть и уверенно взял на мушку толкавшего инвалидное кресло Реджинальда Стюарта санитара. Самым невероятным образом призрак сжимал в руке пистолет — Джон узнал в устройстве с массивной передней частью револьвер системы Веблей, которым вооружали британских военных вплоть до шестидесятых годов. Струи дождя проходили Гарольда насквозь, но пистолет… пистолет казался чересчур настоящим. Палец Гарольда лежал на спусковом крючке, он держал револьвер под острым углом, целясь в голову и тщательно следя за тем, чтобы Реджинальд оставался в безопасности.

Джон побежал, не раздумывая. Предупреждающе закричав, он бросился к санитару, изо всех сил пытаясь хоть как-нибудь удержаться на мокрой от дождя траве. Тот и Реджинальд обернулись и уставились на него, но в тот самый миг, когда в ушах зазвенел выстрел, разбивая мир на осколки, Джон все же успел схватить мужчину.

Они упали вместе. Должно быть, Джон с силой обрушился на мокрую траву. Он попытался смягчить падение, подставив левую руку, но она просто-напросто подломилась под его весом. В груди, по рукам и ногам распространился жар, а все вокруг сделалось далеким и серым. Джон с трудом втянул воздух, и что-то громко заклокотало, заглушая шелест дождя и искаженные голоса, выкрикивавшие слова, которые он никак не мог понять.

Грудь сдавило, выталкивая воздух из легких, и в выдохе Джон ощутил вкус крови. Поднять левую руку не получилось, так что попытка перевернуться на спину больше напомнила целенаправленное падение. Когда он перекатил по мокрой траве голову, мир, казалось, померк еще немного.

Часть сознания с холодной беспристрастностью принялась описывать его состояние, отмечая затрудненное дыхание, наполнившую рот и горло кровь, затопивший левую сторону шеи жар. В груди отбойным молотком колотилось сердце — чересчур быстро — и теплая жидкость в горле пульсировала в такт этому торопливому ритму.

А потом рядом оказался Шерлок. Его бледная кожа сделалась пепельной, волосы намокли от дождя и лезли в глаза. Он упал рядом с Джоном, срывая с себя шарф. Шерлок что-то кричал, но сквозь дымку, разделявшую теперь разум и тело Джона, не пробивалось ни звука. Чуть наклонив ему голову, Шерлок прижал шарф к шее. Джон хотел повернуть голову обратно, но сил на это не нашлось, так что он принялся смотреть на Шерлока краешком глаза. Правая рука слушалась, он поднял ее и сжал рукав Шерлока, но хватка вышла слабой, а пальцы дрожали.