Хозяин Марасы

Она старалась придавать голосу выражение и интонацию, тщательно проговаривала слова и выделяла паузы. Сидящий на подоконнике мужчина одобрительно кивал, слушая голос девушки. Он смотрел в окно, пустым взглядом провожая редкие фигуры собачников в сквере, и изредка покачивал ногой. Тяжёлый, стоптанный сапог со следами грязи и пыли то и дело задевал батарею центрального отопления, но звука удара не было – нога беспрепятственно проходила сквозь металл, исчезая в нём. Дождливый июльский день как нельзя лучше настраивал на философские чтения, которые он не особо любил. Зато ему нравилось слушать голос Леры, но в этом он бы никогда ей не признался. Молчал четыре года и собирался молчать все следующие, что сможет провести рядом с ней.

Все это было не так. Тезей не мог догадаться, что где-то рядом был другой лабиринт, лабиринт времени, где его ожидала Медея69. Нить отныне потеряна. Пропал и сам лабиринт. Мы не знаем, что нас окружает – кем-то построенный космос или случайный хаос. Но наша обязанность думать, что есть лабиринт, а главное, что в нашей руке – нить. Мы не владеем ею, мы находим ее случайно, и снова теряем, поверив, заслушавшись или заснув. Мы забудем о ней в философских беседах, и не вспомним про нить, если будем когда-нибудь счастливы.

Хватит Борхеса, у меня от него глаз дёргается! Маркес с его ненормальным семейством Буэндиа70 и то лучше. Давай, в следующий раз ты отдашь предпочтение поэзии, ma cherie? Она, конечно, нагоняет мистическую тоску, но тут сейчас не тоска, а кошмар! Хорошо, Лерка-Валерка? – Мужчина обернулся к ней и улыбнулся. Недовольная гримаса человека, оскорблённого в лучших своих чувствах, тут же исчезла с лица Леры и она согласно кивнула. Игнату было невозможно отказывать – у него была до ужаса обаятельная, обезоруживающая улыбка. С помощью неё он мог бы не только покорять женские сердца, но и заканчивать войны! Или начинать их…

Думаю, стихи Рауля Гонсалеса Туньона тебе понравятся. Хотя бы с шестой попытки, – тихо ответила она, и Игнат скорее прочитал её слова по губам, нежели чем услышал. Это было секретное умение – говорить так, чтобы её слышал лишь находившийся рядом призрак. – Пойду, посижу с отцом.

Включи мне кино, – он кивнул в сторону кассетного плеера, почти погребённого под альбомами и скомканными, неудавшимися набросками.

Будешь досматривать «Дикость»71 или включить «Такси»72? – Лера отложила в сторону книгу и принялась разгребать вещи на большом мягком кресле, пытаясь найти пульты от телевизора и плеера.

Нет уж. Включи мне кассету с «МЭШ»73. Смеяться над пафосной глупостью французов уже надоело, посмеюсь с военной глупости американцев, – Игнат осторожно спрыгнул с подоконника, при этом его ноги на пару сантиметров ушли в пол, но он сразу вернул себя на полагающийся законом физики уровень. – Предпочту потратить свою бесконечность на нечто более интересное. Например, если мне надоест капрал Клингер в женском платье, я схожу в женскую душевую в фитнес-центре. Вдруг, кто-то из девиц решит повторить в бассейне групповуху развратных малолеток из «Дикости»?

Кому что, – она поменяла кассеты в плеере, засунула под кресло коробку с эротическим триллером, купленным только ради Игната, и направилась к двери. Призрак же спокойно разместился в кресле, затерявшись в одежде и, в ожидании начала серии, принялся рассматривать штанину джинсов, торчащую из его ноги.

Если мне наскучит, я уйду в женский душ, – напомнил он, когда Лера уже почти покинула комнату. Та обернулась, погрозила ему кулаком и двинулась на кухню. Она была бы не прочь посмотреть кино вместе с ним, работая над очередным эскизом к итоговой работе по летней практике, или тихонько комментируя самые забавные моменты, но не могла не согласиться на чаепитие с отцом. Он точно нервничал из-за вечернего визита Федьки с Леной, а излишние переживания могли привести к ненужным последствиям.

Садись, садись! – увидев её, отец тут же отложил в сторону журнал с кроссвордами судоку и пододвинул дочери чашку, полную крепкого и горячего зелёного чая. Без сахара. – Я пачку с вафлями вскрыл, и… – он открыл дверцу навесного шкафа и внимательно вгляделся в его недра. – О, печенье есть. Будешь?

Нет, спасибо, – ответ прервался звуком глотка. Чай Лера умудрялась пить горячим, не обжигаясь и не морщась. – Мама надолго ушла?