Хозяин Вселенной

— Это конец записи, Повелитель, — начальник охраны отключает машинку. — Признаюсь честно, вначале я рассматривал как основную версию случайной аварии. Мало ли, ты же знаешь этих наших теперешних специалистов… Это объясняло бы по крайней мере отсутствие каких-либо активных действий заговорщиков после взрыва. Но вышло всё много интереснее. Этот Семь тысяч сто восьмидесятый — сообщник Пятьсот двадцать пятого, очевидно.

— Кто такой?

— Ничего особенного, бригадир элит-монтажников. Контакты сейчас проверяем, естественно.

— Как он смог уйти из реактора в самый момент взрыва?!

Начальник охраны отвечает не сразу.

— Ты невнимательно слушал, мой Повелитель. Он же попрощался.

— Ну и?..

— Он никуда не ушёл. Он был там в момент взрыва.

Я скрипуче смеюсь.

— Диверсант-самоубийца? Ты сам-то веришь в то, что говоришь?

— Приходится верить, мой Повелитель. Я потряс спецов, чтобы прояснить картину аварии. Этот Пятьсот двадцать пятый, вероятно, отключил охранные системы с главного пульта, а сообщник в это время был послан для проверки этой их центральной камеры… впрочем, я полагаю, это легенда.

— Зомби?

— Возможно. Тела нет, анализ на всю эту химию провести невозможно.

— А если… биоробот?

— И это возможно, мой Повелитель. Хотя получить такое изделие, в точности копирующее облик конкретного Истинно Разумного, притом в глубокой тайне, пожалуй, не проще, чем спецаппарат-невидимку… Но это всё возможно, Повелитель. А вот что невозможно…

Сорок пятый делает паузу.

— Как хочешь, мой Повелитель, но смысла в этой диверсии я не вижу. Если бы авария была устроена с целью выманить тебя, то, во-первых, не было никакой гарантии, что уловка сработает, и во-вторых, мы бы сейчас не разговаривали.

Я киваю. Он прав.

— Допустим, кто-то решил помешать тебе, полагая, что дальше твоё устранение будет проблематично. Тогда сразу после аварии должна была быть попытка переворота. Не успели подготовиться? Тоже возможно. Но расчёты показывают, что риск такой акции чрезвычайно велик. Гораздо проще и безопаснее было бы перехватить управление этой штуковиной в нужный момент. Тихо и без излишних эффектов.

Я снова киваю. Сорок пятый имеет право и обязанность говорить всё, даже обсуждать со мной же возможные варианты моего устранения. На то он и начальник охраны. И потом, моя смерть — это и его смерть.