Хранитель

Лаура бросила взгляд на Симона. Тот сидел на стуле, пристроив у себя на коленях ноутбук, и нетерпеливо покачивал ногой. Его пальцы непрерывно стучали по клавиатуре; лишь время от времени он поднимал потерянный взгляд.

Лаура встала рядом с Максом.

– Можно вычеркнуть из списка подозреваемых партнера Евы Хенгстенберг. – Она перечеркнула имя красным маркером.

Разговор с Фрэнком Калау продолжался почти час, и по каждому из временны́х промежутков у него имелось железобетонное алиби. В обозначенные дни его даже не было в Берлине, поскольку он представлял фирму электроинструментов и ездил по всей Германии. Коллеги уже проверили данные: Калау находился в Гамбурге и Мюнхене. Кроме того, по комплекции он не имел ничего общего с человеком на видеозаписях. Калау был невысокого роста, скорее коренастый, и со светлыми волосами.

Макс задумчиво покивал и вытер пот со лба. Ко всем бедам, утром накрылся кондиционер, и теперь в кабинете стояла жара в тридцать градусов.

– Остаются Милан Цапке, Эрик Крюгер и Нильс Велинг. – Макс по второму разу обвел имена. – Цапке солгал, заявив, что Лена Рейманн отправилась в больницу без него. Соседка видела, как она села в его машину, а через час он вернулся один. Хотя он все отрицает, я склонен верить показаниям фрау Кольмайер. За это время Цапке мог отвезти Лену из больницы куда-то еще, но мы понятия не имеем куда. По словам Мартины Флеминг, у Цапке нет собственной недвижимости. При этом он имеет доступ к цианистому калию, а желание Лены завести детей могло послужить мотивом, хоть это и маловероятно. В случае с Евой Хенгстенберг и неизвестной убитой такой мотив и вовсе отпадает… – Макс тяжело вздохнул и снова провел рукой по лбу. – Так или иначе, в тот вечер, когда пропала Ева Хенгстенберг, его снова не было дома. Фрау Кольмайер видела, как он уезжал на машине.

– И это еще не всё, – проговорила Лаура. – Если фрау Кольмайер ничего не путает, Цапке отсутствовал и в ночь, когда за супермаркетом было обнаружено тело неизвестной. Его не было примерно час. Этого времени вполне хватило бы, чтобы забрать откуда-то тело и перевезти к супермаркету. Садовая тачка помещается в машину, если ее сложить. К тому же Цапке имеет садистские наклонности и, возможно, убивает женщин просто из удовольствия.

Вздохнув, Макс перешел к следующему кандидату:

– Эрик Крюгер вернулся к себе той же ночью. Адвокат посоветовал ему молчать, и нам неизвестно, чем он занимался во время своего отсутствия. Не исключено, что он был у Евы Хенгстенберг. Петер Мейер с командой досконально опросили весь причастный персонал больницы. Проверили служебное расписание и даже сверили учет рабочего времени. И с Евой Хенгстенберг, и с Леной Рейманн контактировали всего четыре человека: доктор Кристин Гебауэр, две медсестры из отделения неотложной помощи и Эрик Крюгер.

Макс постучал маркером по имени на доске.

– Но в случае Крюгера мотивы тоже не вполне очевидны, – заметила Лаура. – К тому же мы пока не знаем, связывает ли его что-то с неизвестной убитой. Нужно срочно выяснить, кто эта женщина.

– После опроса стоматологов что-нибудь есть?

Лаура покачала головой.

– Итак, остается Нильс Велинг, – без энтузиазма заключил Макс. – Кроме того, что две жертвы посещали его курсы, я не вижу никакой связи.

– У него странные представления о насилии, – возразила Лаура. – К тому же он переписывался с Леной и Евой непосредственно перед их исчезновением и приглашал их к себе. Мы не знаем, возможно, они даже были у него. Кроме того, коллеги пытались связаться со всеми участницами его группы, из которых четверо не выходят на связь. Паула Маасен, как стало известно, уехала на неделю к сестре в Бранденбург. Об этом нам сообщил ее друг. Об остальных пока ничего не известно. Ни одну из них пока не объявляли в розыск, но мы должны во всем разобраться.

Макс задумчиво поджал губы и махнул рукой.

– По мне, пусть остается в списке. В данный момент задержать никого из них мы не можем.

Лаура не вполне разделяла его пессимизм:

– Стоит Крюгеру только высунуться из квартиры, и наши люди вновь возьмут след. Не думаю, что они упустят его во второй раз.

Она ткнула в имя Милана Цапке и подошла к плану города. Провела указательным пальцем по красному кругу, ограничивавшему область, куда Милан Цапке мог за полчаса добраться из квартиры на машине. Радиус был огромный. Они проверяли каждую заправку, все камеры фиксации и магазины с видеонаблюдением. Возможно, им удалось бы отыскать его машину на записях с одной или нескольких камер и таким образом выяснить, куда он ездил в указанные три дня.

– Есть что-нибудь, Симон? – спросила Лаура.

Тот поднял на нее покрасневшие глаза.

– Что касается камер фиксации, ничего хорошего. Ни в одном из временны́х промежутков машина Цапке в записях не появлялась. Сейчас займусь кадрами с ближайших заправок. Но это займет время, приходится проверять все вручную… – Симон посмотрел на часы. – Продолжу дома с дивана. На этом стуле я заработаю остеохондроз. – Он зевнул, прикрыв рот ладонью, и поднялся. – Кого ждем? Сегодня мы все равно ничего не сделаем. Отбой.