Хранитель

  От Аэрлига донесся образ понимания и сочувствия. Грифон - вот и все, что осталось у Иры от уже второй оставшейся позади жизни. Впрочем, разве верный друг - это мало? Пусть, увлеченная магией и внушаемыми ей перспективами, она редко заходила к Аэрлигу. Но, тем не менее, именно грифон не требовал ничего, сверх нее самой. И поэтому неудивительно, что именно он, единственный настоящий друг, отправится с ней в глубину гор, что навсегда скроют Хранительницу от мира людей. Мира, где всем от нее что-то нужно, но никому не нужна она. Грифон неодобрительно зарычал.

  - Ира, я все понимаю. Тебя предали, - сказал он. - Но разве достойно Хранителя бежать и скрываться?

  - Хранителя - нет, недостойно. Но я не Хранитель. У меня нет корней в этом мире, нет сильной и сплоченной команды тех, кто готов идти за мной в огонь и в воду; а есть только те, кто хочет чего-то добиться, используя меня. Произошедшее ясно показало: я не готова быть даже Хранительницей, не говоря уж о Владыке.

  - Бред, бред, бред! - Ира ощутила обуревавшие друга эмоции. - Я тебе не верю. Ты только послушай себя: нет корней! Ира, ты неправа, поверь мне. Я, попав в плен к жрецам, потерял всех близких. Они, встретив меня, лишь презрительно посмотрят в глаза и попытаются убить. Мои мать и отец скажут мне: умри, мерзкий раб! И ты мне рассказываешь о корнях?!

  Слова Аэрлига раздражали Иру, вызывали глухую злобу. Но вместе с тем она ощущала эмоции грифона как свои и знала: он хочет лучшего именно для нее, а не преследует какие-то собственные цели. И она слушала, несмотря на то, что сказанное ей не нравилось.

  - Нельзя сдаваться, бежать, и позволять другим определять твои поступки! Объясни себе, только честно, почему ты пытаешься скрыться. Потому что ты этого хочешь, или потому, что не хочешь оказаться чьим-то инструментом? Потому что если второе, то ты до сих пор раба обстоятельств!

  Ира разозлилась. Да как ты смеешь называть меня... Вдруг крылья грифона свело судорогой и он стал стремительно, как камень, падать на землю. Хранительница с криком вцепилась в развевающуюся гриву.

  - Ира... - прохрипел Аэрлиг. В его голосе звучало неподдельное отчаяние, он никак не мог вернуть контроль над собственным телом. - Там внизу люди.

  В первую на Нилайхе ночь Нир произвел обширное изменение ее тела. Кроме прочего - усиления мышц, ускорения реакции, развития нервной системы - оно затронуло и органы чувств. Хранительница, сконцентрировавшись, могла слышать на километры вокруг, выделяя полет пчелы в соседнем квартале; обонять, как грифон... или видеть гораздо лучше орла, а в данном случае грифона. Аэрлиг имел отличное зрение, и смог увидеть четыре фигуры на земле. Ира видела гораздо лучше, и у нее получилось рассмотреть их в деталях. Там стоял только один человек; все остальные - демоны. Ира никогда их не видела, но архивы описывали боевых демонов именно такими: покрытыми крупной черной чешуей, с толстыми хвостами и небольшими кожистыми крыльями. Летать демоны могли, но недалеко и недолго.

  Однако демоны Иру почти не занимали. Все ее внимание сосредоточилось на человеке; она застыла в оцепенении, уставившись в лицо своего врага. Внизу, направив на них с Аэрлигом руки, стоял Тарган - Хранительница узнала его сразу, еще до того, как смогла рассмотреть его лицо. А как бы она не смогла узнать этого человека, что до сих пор иногда приходил в ее кошмары? Как бы она могла не узнать того, кто убил ее отца, а затем обрек ее на самые страшные в ее жизни мучения?!

  Ира не могла отвести взгляд от Таргана. Земля стремительно приближалась и Хранительнице следовало срочно сделать хоть что-то, иначе грифон с всадницей просто врезались бы в землю, выбили облако пыли и распластались кровавым пятном... Но Ира пребывала в леденящем душу оцепенении; внутри нее вздымались бури чувств, расставляя все на места. Ира вдруг прозрела: вот он, убийца ее отца, ее мучитель. Разве он не заслуживает смерти любой ценой?

  Нет, Хранительница не простила Эрнона и Нира, но она поняла: и без них она хочет уничтожить эту тварь и развеять ее прах. Не потому что они этого хотят от нее, а потому что она, Хранительница предавшего ее Меча Предела, желает смерти этому человеку. И ненависть к Таргану, боль от потери отца, горечь потери первой любви, смешиваясь со страхом ее грифона и обидой на Нира, превращалась в жуткую смесь чувств. Она заморозила Хранительницу, заставила ее застыть, углубиться в себя, и, наконец, найти в себе резервы настоящей ярости и гнева. Бешенство обуяло Дух Предела целиком, ударными дозами адреналина выплескиваясь в кровь, а отупляющим, заполняющим все внутреннее естество гневом - в сознание. Ира наконец пробудила в себе драконий гнев.