Хранитель Чёрной поляны

Дядьки мои смирились с пребыванием в доме новых шумных постояльцев и даже прониклись к ним симпатией. Особенно Овинник, так как дед велел внукам учиться ухаживать за птицей и скотиной. Егор Гаврилович пообещал, что, если мальчики будут хорошо справляться с этой работой, он научит их ездить верхом на Карлуше. Ребята очень старались: они носили воду в поилки, помогали бабушке кормить уток и кур и приводили вечером Милку с пастбища, и у них всегда с собой было что-нибудь вкусненькое для Борьки и Карлуши: то морковка, то кочерыжка. Мерин уже ждал их и каждый раз дружески приветствовал фырканьем, когда они пробегали мимо.

За неделю ребята неплохо загорели. У Никиты, как и у меня, весь нос усеяли веснушки. Зато от царапин и ссадин не осталось и следа. Первое купание внуков в бане я тоже пропустил, и рыбалку воскресную. А вот за воздушным змеем в сторожку у Егора Гавриловича раньше съездить не получалось, и только сегодня это чудо-юдо доставили домой.

Змей был здоровенный, почти полтора метра поперечине и напоминал какую-то диковинную синюю птицу с красными полосками. У него было три верёвочных хвоста из разноцветных лоскутков. Некоторые из них почти оторвались, и дед велел срезать всё лишнее. Часа два они втроём что-то клеили и штопали у этого чудовища. Я старался близко не подходить. Мало ли чего? Вдруг эта зубастая пасть не просто так не нем нарисована. Да и своих дел у меня за неделю набралось столько, что и присесть некогда.

Первым делом я проведал Банника. Меня мучала совесть. Ведь обещание своё я не сдержал. Но старикан встретил меня сердечно. Сказал, что знает о причине моей отлучки и хитро подмигнул. Потом стал показывать свежеизготовленные веники из берёзы и липы. Оказалось, что и здесь Никита с Лёшей постарались. Я всё больше и больше удивлялся тому, как быстро эти городские дети освоились у нас. Может, привычка жить в деревне у них где-то на генетическом уровне заложена?

– А нет ли у тебя, дядечка, – спросил я Банника, – Вестей от Дедушки Водяного?

– Как не быть? – отозвался он, – Вчера только виделись. Гости у них, вот и мается старикан. Просился на постой ко мне, пока вся эта заморская братия от них не съедет.

– Вот оно как, ты у него, а он у тебя прятаться надумали.

– Да ладно тебе Кот, на себя посмотри, – ответил Банник и опять заухмылялся. Я не стал вдаваться в детали, распрощался и ушёл домой.

Дома меня ждал новый сюрприз – Лёшка с Никитой помогали бабушке готовить ужин. Она раскатывала тесто и вырезала из него маленькие кружочки стеклянным стаканчиком, а внуки раскладывали в них творог и лепили вареники. Я сел помогать. Я всегда бабушке в таких делах помогаю, тут ведь очень важно всё посчитать, чтобы потом можно было поделить на всех поровну и никого не обидеть. Сел я, значит, на своё обычное место, сижу, смотрю внимательно, не отвлекаюсь, боюсь со счёта не сбиться, а Лёшка мне вдруг и говорит:

– Вась, а Вася? А хочешь я тебе особый вареник сделаю? – берёт кусочек теста побольше, загружает на него двойную порцию творога и лепит мышку. И ведь похоже получилось: и носик есть, и ушки, и лапы даже маленькие. Вот только хвоста нет.

– Бабушка, а отрежь мне теста полосочку – попросил Алёша. Он приделал эту полосочку к мышке, и я аж рот открыл от удивления. Хоть сейчас лови, но Алёша догадался и убрал её подальше – Нет, погоди, пока не сварится!

Вот ведь внучок… удивил кота! Сижу, смотрю и носом хлюпаю. Так расчувствовался, что сил никаких нет молчать. Ну и завёл я свою песню:

Муры-муры, куры – дуры!

Муры-муры-муры-мур,

Кот умней десятка кур!

Муры-мяу-муры-мя,

Посмотрите на меня,

На кота-коташеньку,

Васеньку-муряшеньку!

Бабушка эту песню любит. Всегда мне за неё что-нибудь вкусненькое даёт. Вот и в этот раз, как услышала, сразу в мисочку молока налила. Только хотел я горло промочить, как дядька Домовой тут, как тут.

– Что-то я тебя, племянник, не пойму… Сначала обещаниями разбрасываешься, когда тебя никто не просит, а потом не исполняешь.

А ведь и правда, не хорошо вышло. Бабушка мне сегодня уже второй раз молоко наливает. А я про свой зарок совсем забыл.

– Кушай дядечка, угощайся, – говорю и отхожу бочком в сторону. Домового дважды просить не пришлось. В миг блюдце заблестело. Было молочко – и нет его. А дядька уже за печкой сидит, усы утирает и мне подмигивает.

Вечером, когда вареники сварились, Алёша мне торжественно свою мышку вручил. На вкус она была очень даже ничего, хотя от сметанной подливки к ней я бы не отказался. Но дарёной мыши в зубы не смотрят, так что я её съел и даже хвостик не оставил.

За столом все разговоры велись вокруг воздушного змея: какой он большой и какой красивый получился, и какую длинную предлинную бечеву они к нему приделали. Как же он теперь высоко будет летать у самых облаков. Дедушка завтра с утра должен был в райцентр уехать на инструктаж рыбнадзора, поэтому все советы и запреты по запуску чудо-змея он выдал внукам сегодня.