Хранитель Лачубту-нгуо

Вооруженные люди, хищно улыбаясь, подошли к кровати… Готов поклясться, кот также улыбается, загнав мышку в угол. Приглядевшись, я узнал грабителей – это те самые посетители бара, укравшие пиво у Васьки, с которыми мирно разошлись. Получается, не совсем мирно…

– Ну вот, мы и нашли их, Костик! А ты переживал, – захрипел накаченный бандит в белой майке, похлопывая окровавленной дубинкой по своей ладони.

– Шустрый чувачок, вон даже у База чуть не выбил дробовик, – удивился Костик, осторожно выглядывая из-за спины своего приятеля.

Тяжело поднявшись с кровати, я прислонился к стене и попытался отвлечь бандитов разговором, при этом старался не сводить глаз с направленного на меня обреза.

– Пацаны, мы же вроде мирно расстались…

– Нет уж, урод! Ты со своей телкой оскорбил моего дружбана! Думаешь, мы какие-то чмошники местные? Ты за это ответишь, – пригрозил Ляо, указывая на меня битой.

Я повернул голову – захотел узнать, что думает Василиса по этому поводу. Почему-то она с момента нападения не издала ни звука. Увидев, что девушка все еще накрыта одеялом, судорожно сглотнул и протянул руку, чтобы его отдернуть. Но замер на полпути, заметив разодранный край, на котором медленно разрастались темные пятна.

– Ты что делаешь, урод! Не двигайся! – заорал Баз, передернув затвор обреза.

– Вы… вы убили ее…, – пробормотал я, не веря своему голосу. Схватившись за одеяло, осторожно потянул на себя.

– Извини, Костик, походу Баз случайно задел девку дробью, – захрипел Ляо, положив руку на плечо своему мелкому корешу.

– Что вы сделали?! Эта телочка мне понравилась, я же говорил ее не трогать, – захныкал Костик.

– Да этот урод сам виноват, – стал оправдываться Баз. – Я ж тока хотел пригрозить ему пушкой! Нахрена он кинулся?

Я уже не слышал всех этих перебранок, лишь смотрел на окровавленное лицо Василисы. Правая сторона шеи была изрешечена дробью, с подбородка содрана кожа, а широко раскрытые глаза удивленно смотрели перед собой и не двигались. Лицо уже побледнело, губы подернула синева, а кулачки застыли, крепко сжав простыню – Василиса была мертва. Мои глаза сами собой увлажнились, а в горле появился комок, в котором застрял крик отчаяния и боли. Не веря происходящему, я замотал головой из стороны в сторону.

– Млять, пристрелите уже этого урода! – завизжал Костик, вцепившись в руку своего накаченного кореша.

Этот вопль сработал для меня как спусковой крючок. Сунув руку под свою подушку, куда с вечера положил армейский "Воронок", я схватил пистолет и перемахнул через кровать.

Раздался выстрел – Баз среагировал на мое движение, и постель, где я находился мгновение назад, подлетела вверх рваными лоскутами. Приземлившись на спину, я вытянул руку и выстрелил несколько раз в бандита с дробовиком, целясь в голову. Рука еще немного дрожала, поэтому первая пуля вырвала из стены бетонные крошки слева от его лица, вторая пуля чиркнула по коже возле брови, но третья – угодила прямо в глаз. Я даже разглядел, как он взорвался, прыснув фонтанчиком крови.

Остальные бандиты попятились к двери, но не успели выйти. Привстав, я беспорядочно посылал в них пули одну за другой, пока не кончился магазин. Пистолет не зря славился высокой скорострельностью и плавным спуском – все восемнадцать патронов магазина ушли буквально за несколько секунд. Никто не успел выбежать из комнаты. Единственным, кому это почти удалось, оказался Костик. Он громко стонал, ползая в проходе на животе, и пытался рукой достать до окровавленной дырки между лопатками.

Шатаясь на ходу, как пьяный, я подошел к осевшему Базу. Отбросив разряженный пистолет, вырвал из рук мертвого бандита дробовик и передернув затвор. Малолетний грабитель заревел, и начал умолять, когда я сильным пинком перевернул его и приставил ствол к голове.

– Это все из-за тебя, сученок! Захотелось чужого пива попить?! На вот, теперь свинцом закуси! – заорал страшным голосом и спустил курок. Прогремел выстрел, и голова Костика взорвалась, забрызгав меня своим содержимым.

Вытерев залитые глаза ладонью, отпустил обрез и повернулся к кровати. Ноги сами привели меня к лежащей Василисе, и я, крепко зажмурившись, упал лицом на ее грудь. В голове прокручивались последние события, которые мы пережили вместе. С трудом сдерживая слезы, захотел посмотреть в ее глаза, но сам словно окоченел. Когда я, наконец, решился это сделать, мне показалось, будто девушка отвечает с болью и укором взглядом своих все еще красивых глаз. Протянул ладонь, чтобы погладить ее по щеке, но остановился.