Хранитель памяти

– В этом нет смысла, – медленно произнесла Зои. – Ты прав. Но, на мой взгляд, если мы не будем пытаться, все будет намного хуже. Это значит списать со счетов человеческую расу и сказать, что всякая жизнь бессмысленна. Мы, люди, – странный научный эксперимент, и тот, кто собирает данные, вероятно, будет очень недоволен, если все мы сложим лапки.

– То есть, по сути, из-за какой-то науки я должен продолжать следовать плану доставки записок? – Бен взглянул на нее с сомнением, доедая булочку.

– Думаю, да. – Зои пожала плечами, забирая себе оставшуюся булочку. – В любом случае, я видела в тебе гладиатора, которому нравится бросать вызов. Но сейчас ты больше похож на ослика Иа-Иа.

Бен откинул голову назад и залился смехом. Его хохот был таким заразительным, что люди за соседними столиками оглядывались и хихикали, хотя и не знали над чем. Зои тоже не устояла и вместе с Беном смеялась до колик.

– Ты такая прямолинейная, – выдавил он сквозь приступы смеха. – Я еще не встречал таких медсестер.

Зои попыталась успокоиться, щеки уже болели.

– Я просто говорю как есть.

– Ты все делаешь правильно. – Бен едва отдышался. – Мне это нравится.

На мгновение Зои почувствовала облегчение. Она проникалась все большей симпатией к Бену и не хотела его обижать.

– Рада быть полезной.

– Я и забыл, какие вы, оззи, непосредственные, – продолжил Бен. – Я путешествовал по Австралии в течение года, когда мне было двадцать два, и, как и ты, обосновался в Сиднее, немного поработал в Дарвине и Перте. Люди там просто замечательные. Прямодушные, рубят все начистоту.

– Вообще-то я из Мельбурна, – призналась Зои.

На лице Бена отразилось замешательство.

– Я думал, ты из Сиднея?

– Ну, можно и так сказать. Я родилась в Мельбурне, но переехала в Сидней, когда мне исполнилось восемнадцать, после смерти моего отца.

Тень сожаления промелькнула на лице Бена.

– Мне жаль.

Зои поджала губы, как бывало всегда, когда кто-нибудь упоминал ее отца. Эта утрата далась ей тяжело. Она все еще скучала по нему, все еще нуждалась в его советах. И часто задавалась вопросом, как бы он отнесся к тому, что она, не сказав ни слова, покинула Глена и Австралию. Ему бы это не понравилось, но она была уверена, что он бы понял.

– Ты когда-нибудь ездишь на родину, навещаешь свою семью? – продолжал расспрашивать Бен.

– Нет. Ты же знаешь, каково это – работать в здравоохранении. Свободные деньки выдаются нечасто.

– Это верно, – признал Бен. – Но на какие-то вещи ты находишь время. А все-таки, почему ты уехала из Австралии?

Зои знала, что последует этот вопрос. Знала с тех пор, как рассказала Бену о своем разводе. Он непременно стал бы расспрашивать, и, возможно, это то, чего она хотела. Рассказать кому-нибудь обо всем, что произошло.

– Мой близкий человек погиб в автокатастрофе, – наконец решилась Зои. – После этого я не хотела оставаться в Австралии, потому и уехала.

Бен широко распахнул глаза.

– Вот так просто?

– Именно так, – подтвердила Зои.

На мгновение воцарилось молчание, прежде чем Бен заговорил:

– И, похоже, ты сбежала не только от своего мужа, но и от своей жизни.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду. – Она почувствовала себя неловко.

Бен посмотрел на нее глазами, полными доброты.

– Все ты понимаешь. Ты не занимаешься ничем, кроме работы, и я не перестаю задаваться вопросом, почему это так.

Воцарилось молчание. Зои почувствовала, как нарастает паника. Она никогда не говорила о своем прошлом, это было слишком больно, но, возможно, пришло время. Она потянулась за своей сумкой, стоявшей в ногах. Расстегнув молнию, она вынула заветный листок. Она знала, что он понадобится ей сегодня, но не ожидала, что по этой причине. Проведя большим пальцем по потертым складкам, она передала записку через стол Бену.

– Что это?

– Открой, – попросила она.

Нахмурившись, Бен развернул листок и прочитал вслух:

– Я просто хочу быть ковбоем. Что это значит?

Зои закрыла глаза.

– Тот человек, что погиб в автокатастрофе… это был мой семилетний сын. Его сбила машина, когда он гулял со своим отцом. Виновник наезда скрылся. Я уехала из Австралии, потому что больше не могла жить там, где все напоминало об этой утрате.

– Зои, прости меня, – прошептал Бен.

Смаргивая слезы, Зои пристально посмотрела на Бена, надеясь, что он хотя бы теперь поймет, почему письма, которые она писала и передавала, так много значили для нее.

– В записке, которую ты держишь в руках, последние слова моего сына перед смертью. Это единственное, что поддерживало меня с тех пор, как он ушел, и именно поэтому я с таким упорством продолжаю вести записи. Последние слова не только помогают умирающим, но и спасают жизни тех, кто остается.

Глава 18

Бен уставился на нее, не зная, что сказать. Зои отчаянно хотела прервать молчание. Ей нужно было восстановить привычный порядок вещей. После того как она потеряла Шона, работа стала для нее спасательным кругом, и это не должно было измениться теперь.

– Пожалуйста, не спрашивай меня, хочу ли я поговорить об этом, – наконец не выдержала она.

Бен поднял руки в извиняющемся жесте.