Хранитель времени

– Питер должен стать вольным городом, – мрачно сообщил Панк, селя рядом с Вовой на корточки и зачем-то засунул в дыру ватника палец.

– Не порть шмурдюк. Я в нем на работу ходить буду, – вообразить как Вова шествует по городу в расстрелянном ватнике было сложно.

– А это что за бредятинка маленькая? – так в руки Панка попал карманный путеводитель по Крыму.

Родной обложки у него не сохранилось, но переплетен неплохо – в коленкор вишневый. Небольшого формата, как толстый блокнот.

Отобрав у меня пиво, Панк моментально открыл бутылку и отпил большой глоток. Раскрыл путеводитель и прочитал, делая паузы после каждой пару слов:

– Предлагается туристу – девятнадцатое издание – практического путеводителя – по Крыму.

Не ожидая ничего интересного, я поплелась на кухню, за мной, ковылял Панк, не прекращавший изучение добычи. Вова не пожелал участвовать в этом безобразии – он сам так сказал, и затерялся в недрах квартиры вместе со своими драгоценными газетами.

Перевернув страничку, Панк шепеляво присвистнул.

– Одесса мама, март, одна тысяча девятьсот десятого года. Григорий Москвич. Твою мать.

Вернувшись к началу, Панк вчитался в только что прочитанное предложение и снова издал залихватский свист.

– Мало того, что они букву «и» не ту пишут, тут еще вместо «е» хренька смешная, но и это не самое странное. Дай-ка я по-ихнему, по-дворянскому, прочту.

И прочел. Одно слово всего – практическАго. Причем на «А» заорал мерзким визгливым голосом. И все время, пока он мучил мои уши перлами из Путеводителя, я вздрагивала при каждом «неправильном» окончании. Потом мы с Вовой напару вздрагивали.

Когда мне было позволено пролистать драгоценную книжку, я сначала полюбовалась на фотки, потом на рекламные объявления, и без сожаления вернула путеводитель Панку, который завладел им как временной, но очень ценной собственностью.

– Ты не забыла, зачем сюда пришла? Продукты есть. А я хочу есть, – устав от такой длинной и замысловатой тирады, Вова снова устранился их кухни.

– Не дрейфь. Мы ему так сготовим… В общем, я тебе помогу. Добрым напутствием и дельным советом.

Для начала советы заключались в прочтении вслух выдержек из путеводителя.

– От Аутки до мола, от Пушкинского бульвара до Дерикоя и от ворот Чукурлара до Воронцовской слободки – пять копеек конец. Твою мать.

Я отбивала мясо, а Панк обдумывал новую информацию, запивая ее пивом. Потом открыл Путеводитель на первом попавшемся месте и прочел вздорным голосом:

– Реклама. Проводник Бахчисарайский Город. Управы номер пятый Мемиш Керимов очень хорошо знает все окрестности, предлагает свои услуги Г.г. Туристам по найму экипажей, верховых лошадей и вообще берет на себя организацию бла-бла за скромное вознаграждение.

Примечательно – приписка – нахожусь всегда на вокзале при приходе поездов. Врет, шельма. Если он там всегда находится – то кто в это время господ туристов выгуливает? Правильно, каждый приезжий как выйдет из поезда и спросит этого ловчилу Керимова, а к нему как кинутся, как закричат – это я! И какого лешего они называют господ – гэ гэ? Одного гэ было бы достаточно, как думаешь. Для понту что ли?

Рыдая над луком, я живо вообразила в роли Керима Панка, одетого в странный, очень национальный костюм. Например, в живописном стеганном халате с парчовыми заплатками. И с замызганным тюрбаном на голове.

Огромный черный паровоз пыхтел сажным дымом и со скрежетом тормозил у платформы. Ослепительно сияло жгучее солнце. Пыльные травинки доедал потертый серый осел. А тем временем, Панк суетливо бегал у подножек вагонов, призывно размахивая руками. Тюрбан сползал, полы халата распахивались, показывая все желающим, голый торс и алые шелковые трусы.

Красивые дамы, в длинных светлых платьях и с кружевными зонтиками, брезгливо морщили носы, а их отважные усатые мужья в смешных шляпах, показывали им рекламу в Путеводителе и ласково говорили:

– Ну что ты, дорогая, по всей видимости, этот живописный дервиш и есть проводник Мемиш Каримов.

Их маленькие нарядные дети горько плакали, когда Панк приближался на расстояние вытянутой руки. А гувернантки кляли тот день, когда попали в услуженье к таким глупым хозяевам…

Слезы от лука были едкими как кислота. Пришлось споласкивать лицо холодной водой.

– Чтоб ты понимала, малая, ведь я когда-то все крымское побережье пешедралом прошел, вдруг заностальгировал Панк.

– Дервишем?

– Какого черта – дервишем? Дикарем!

Ну, тут я даже сомневаться не стану, конечно, именно дикарем. Цивилизованного в Панке маловато.

– Он по принципу «Кто ходит в гости по утрам» шел, – пошутил внезапно возникший Вова, – То там сто грамм, то тут сто грамм…

– Вот не надо, а? Что у тебя за манера людей обижать? – взвился Панк, – Я тогда поспорил с дурой одной, что можно выйти из дома без копейки в кармане и целое лето отдыхать на курорте.

– И спор до сего дня не закончен, поскольку дура его не дождалась, – Вовино веселье и намеки вывели Панка из себя.

– Что б ты понимал! Я как волк…

– Ты у нас какой-то ботанический волк, – перебил Вова и снова исчез в коридоре.