Хранители

Они раскрылись навстречу друг другу, как долгожданному отдыху, как родному пристанищу после бесконечного странствия. Разве может быть так, чтобы человек, о котором ты практически ничего не знаешь, который был таким далеким и чужим, вдруг оказался под твоей кожей? И ты нисколько не возражаешь против этого, наоборот, ты жаждешь этого вторжения в твое естество, алкаешь его и принимаешь с жадностью…Что-то происходило в этот момент. Что-то неуловимое, но столько важное, что она невольно цеплялась сознанием за маячившие сигналы. Казалось, все события сегодняшнего дня, с момента её пробуждения до бессмысленного блуждания по сырому лесу, замкнулись в этой конечной точке. Все они что-то означали, но что именно, она ни за что бы не поняла. Может это был страх, что будет с ними дальше, может удовлетворение от того, что они находятся именно здесь и сейчас, а может и…

Она никак не могла насытиться его губами. Он касался ее так нежно, так осторожно, словно терпеливо познавая, изучая давно интересующий его объект, с которым наконец-то можно сблизиться и слиться в одно целое. Он целовал ее нос, скулы, подбородок, возвращался к губам, и она жадно отвечала ему. Он так и не расстегнул её куртку, хотя его разгорячённый запах, жаркой волной вырывавшийся из выреза толстовки, дурманил и заставлял терять почву под ногами. В приступах головокружения она хваталась за его колени, крепко обнимавшие ее ноги и замыкавшие этот мучительный чувственный плен. Он спустился ниже, и его губы обожгли ее шею. Он опустил голову к краю ее куртки и вздохнул.

– Твой запах сводит меня с ума.

Кто это произнёс, он или она? Петля времени замкнулась. Кем и зачем, она не знала. Она не чувствовала ничего, словно онемев, слух уже не различал звуки. Раскрываясь навстречу ему, она не заметила, как включилось ее внутреннее зрение, и, слушая его дыхание, бездумно созерцала его мягкие фиолетовые переливы. Ей до боли захотелось прикоснуться к его струнам, которые издавали нежнейшие аккорды любовной прелюдии. Она потянулась вглубь него, нечаянно, тайком, как к запрещённой сладости, чтобы попробовать на вкус… Но не успела: её мгновенно отбросило прочь словно ударом тока. Даже физические ощущения от этого защитного поля были похожи на электричество: она словно разделилась натрое, почти болезненно вибрируя и стараясь сконцентрироваться и понять, что с ней происходит. Бегемот словно бы и не заметил ничего, продолжая прижимать её к себе. А по телу Даны ощутимо проходила рябь, эхом отражая непривычно сильные волны этого воздействия.

На тебе надо табличку повесить, «не влезай – убьёт», подумала она, потихоньку начиная приходить в себя. Из оглушавшей их ранее тьмы постепенно выплывали таинственные звуки ночного леса. Дана медленно огляделась и обнаружила, что они находятся в широком овраге. По обеим сторонам тропинки стеной вставали светлые и чёрные стволы, а с самой тропинки на них накатывали волны холодного тумана.

– Как здесь жутко, – содрогнулась она, выбираясь из его объятий и пытаясь разглядеть, что там дальше на дорожке.

Бегемот неохотно ослабил руки, но они еще обнимали её. Они встретились взглядами, и его руки обхватили её за плечи. Она улыбнулась ему.

– Так что мы будем делать?

– Сейчас пойдём. Ты согрелась?

– О, да! А ты?

В ответ он сжал её плечи и потерся носом о кончик её носа.

– Ты практически сожгла меня.

– Надеюсь, мы хоть в этот раз не перепутаем направление, – усмехнулась Дана, думая, что все было как раз наоборот.

– Смотря в какую сторону мы намереваемся двигаться.

– Этот вопрос меня тоже волнует.

Они решили идти вперёд также, как двигались перед привалом. Поднимаясь на ноги, Дана не удержалась от стона: утомлённые мышцы недовольно заныли, пальцы, уткнувшись в кроссовки, также отозвались сердитым скрипом. Поднявшийся с дерева Бегемот отряхивал джинсы и потягивал одеревеневшие мышцы.

– Интересно, который сейчас час, – проговорила она и полезла за телефоном.

– Не ищи, я скажу, – отозвался он, засовывая руку во внутренний карман куртки и вытаскивая смартфон, – оооо… всего лишь девять вечера.

– Как это? – опешила Дана, уже вытащившая свой телефон, но потом одернула себя, – вообще, судя по густым сумеркам, где-то так и должно быть. Хотя я не представляю себе, как это возможно. Мы шли не больше двух часов.

Она взглянула на загоревшийся экран.

– Слушай, только сейчас вспомнил: когда мы проверяли уровень зарядки на телефонах, мы напрочь забыли сверить часы. Это, как минимум, странно.

– Знаешь, что еще более странно? – не отрывая взгляд от экрана, ответила Дана, – на моих часах сейчас десять вечера.

– В смысле?

– В прямом. Ты уверен, что на твоих девять?

Он снова вытащил телефон и показал ей включённый экран. На часах мигало время: 21:03. Она повернула к нему свой экран. Он нахмурился, увидев цифру 22.

– Бермудский лес, – проворчал он, – ну пошли уже. Дерево лежало справа, значит нам туда. Хотя я уже ни в чем не уверен.

– Не удивлюсь, если ребята вернулись назад в день.

Он как-то странно посмотрел на неё.