Хранители. Часть 2 Четыре тамги

— Утюг давно знает про тебя. Знает, что ты на Севере лучший археолог. Он организовал выставку и договорился с администрацией, чтобы тебя вызвали. А потом в клубе к тебе подошёл и дома показал медальон. Он был уверен, что ты обязательно заинтересуешься и найдёшь место. Только думали, что всё будет быстрее. А про тебя и друга твоего, — Иван посмотрел на Костю, — сказал, что вы уже много ненцев кинули на всякие старые вещи и меня в лесу грохнете, если я вам попадусь.

— А почему он сам не искал? — спросил Сергей, всё больше мрачнея.

— Искал. Не нашёл.

Сергей задумался.

— Так медальон Лямбиных в запаснике салехардского музея хранится. Неужели Устюгов со своими связями не мог выйти на администрацию музея и найти этот медальон раньше меня?

— Не мог. Не знал он про другие медальоны. И я не знал. От тебя сейчас услышал. А с салехардскими у него какой-то конфликт был, не общаются они давно уже. Вовка рассказывал. Людей он там каких-то на деньги кинул, теперь туда не появляется.

Иван замолчал.

Сергей сидел рядом с ним, глядя в одну точку и обдумывая услышанное. Остальные тоже молчали.

— А что вы сюда поедете, ты Устюгову сам сказал, — снова заговорил Иван. — Вы же недавно созванивались. В Пилторе знакомый у кого-то из его ребят живёт. Он и сообщил, как только вы приехали. В таком посёлке все на виду. А в какую сторону пойдёте, понять легко. Я карту смотрел.

— А что бы ты дальше делал? Ну, после того, как нас бы убил? — спросил Дмитрий. — Неужто просто дальше жил бы спокойно? Знаешь, Ваня, в любой нации есть выродки, но нельзя судить по ним о всей нации. Русские действительно много бед наделали и хантам, и ненцам, но так уж в истории сложилось. До русских были татары, и им твои предки платили дань. Не пришли бы русские, были бы сейчас здесь японцы или китайцы. И ещё неизвестно, что лучше. Так что зря ты так взъелся на всех. Сергей вон русский, а жизнь свою посвятил изучению и популяризации вашей культуры. Чтобы не забылась она, чтобы ваши же потомки как можно больше знали о своих предках. Язык твой даже выучил. Мы всю жизнь прожили в Надыме, это наша родина. Среди ненцев полно наших друзей, и не обманывали мы никогда и никого. Ты хоть бы сначала узнал о нас через кого-то…

Иван опустил голову.

— Ладно, — прервал молчание Костя. — Хорошо то, что хорошо кончается. Давайте-ка сядем за стол и выпьем. Рад тебя видеть, маленький шайтан! — он потрепал Павла по плечу. — Это его так боевики в Чечне прозвали. Несколько раз мельком заметили в лесу и почему-то решили, что он очень маленького роста или вообще карлик. Ходили даже слухи, что он бывший цирковой артист. Кстати, — спохватился Костя и посмотрел на Ивана, — откуда ты узнал, что я воевал?

— Это я как-то в разговоре рассказывал Устюгову про вас с Димкой, — ответил за него Сергей и тронул Ивана за плечо: — Всё, ложись отдохни пока. Сейчас суп согреется, сядем, пообедаем. Вернее, уже поужинаем. Выпьем мировую и сходим в пещеру, покажу тебе твоё наследство. Вернёмся в Пилтор, познакомлю тебя с дедом Василием Куйбиным. Ему девяносто лет. Вам будет о чём поговорить, он единственный оставшийся очевидец тех давних событий. А пока вам с Пашей нужно хорошо поесть и выспаться.

Иван посмотрел на Сергея, но ничего не ответил. Морщась от боли, он снова лёг и закрыл глаза. Сергей положил ему на лоб компресс, укрыл бушлатом и поднялся.

Дмитрий подкинул в костёр последние сухие ветки:

— Пошли, Серёга, дров принесём, — и, глянув на Костю и Павла, добавил: — А вы, вояки, грейте суп и подрежьте сала на закуску.

Выпить с Иваном мировую в этот вечер не получилось. Когда к ужину всё было готово, разбудить его не смогли. Костя проверил пульс, принёс из палатки свой спальник, и друзья осторожно переложили в него раненого.

— Ничего, молодой, крепкий, оклемается, — махнул рукой Павел, — вымотался просто за эти дни. И приложил ты его хорошо. Пусть спит. Там на склоне ягель растёт. Нужно заварить ему, чтобы выпил, когда проснётся. Никакого воспаления не будет. Всё быстро пройдёт.

Сидели и разговаривали долго. Друзья посвятили Павла во все подробности экспедиции. Рассказали и о городище, и о пещере с захоронениями, в которую спускались Сергей и Костя. Про Ноев Ковчег он знал и не раз бывал там, а как друзья спускались в пещеру, они с Иваном видели. Через Торумкевхот Павел тоже много раз проходил, но о пещере слышал впервые и о других уходящих под землю ходах ничего не знал. Выслушав всё с большим интересом, он попросил показать внутреннее устройство Росомахи и священные нарты. В десятом часу вечера, весёлые и уже хорошо подогретые спиртом, Сергей, Костя и Павел отправились к Росомахе. Дмитрий остался присматривать за Хартагановым и наводить порядок в лагере.