Хранители. Часть 2 Четыре тамги

В третьем и четвёртом коробах хранились настоящие сокровища: почти три десятка моржовых клыков отменного качества, множество узелков с монетами, красивые бронзовые и медные бляхи и подвески девятнадцатого — начала двадцатого века. Такие украшения ненецкие и хантыйские женщины носят до сих пор на своих национальных шапках — савах. Было здесь и много серебряной посуды, среди которой обнаружились две уникальные греческие средневековые чаши с эмалями. Иван очень удивился, когда Сергей назвал ему приблизительную их стоимость. За каждую можно было купить дорогой, мощный снегоход. Обе сразу были отложены в сторону для продажи, чтобы купить именно такие снегоходы. Из посуды также отобрали две иранские средневековые серебряные чаши, украшенные чеканными изображениями мифических существ, на шарообразных ножках. Найденные в четвёртом коробе три сабли хоть и были в отличной сохранности, но большой ценности не представляли. Две из них оказались европейской работы, вроде той, что они видели в вещах Кульчина, одна — русская с клеймом тысяча восемьсот восемьдесят шестого года. Сергей, благодаря Косте, его литературе и Интернету, уже немного разбирался в старинном холодном оружии и мог определить их приблизительную стоимость. Дольше всего возились с монетами. Приходилось развязывать множество узелков и кожаных мешочков, в которых хранились сотни монет, рассортированных непонятно по какому принципу. В каждом вперемешку были монеты разного времени и достоинства. Те, что можно было продать дорого, складывали в старинный женский платок. Прошлой зимой Сергей потратил много времени, изучая эту тему, и сейчас быстро ориентировался, какие монеты представляют наибольшую ценность. Вот только с китайскими монетами вышла загвоздка. В одном из узелков их нашлось больше двадцати штук. Покрутив в руках несколько довольно потёртых крупных медных кругляшей в иероглифах и с квадратным отверстием посередине, решили забрать их с собой для изучения. Золотых монет в хартагановском наследстве было не много. В маленьком мешочке из красной материи, завёрнутом ещё в две тряпицы, лежало с полсотни червонцев, пятёрок и пятнадцатирублёвок. Но, просмотрев года, Сергей сильно оживился. Оказалось, что здесь были раритеты времён правления Екатерины Великой и Александра Второго. Золото Иван решил забрать всё. Забрали также все девяносто два серебряных рублёвика, завёрнутые стопками в ткань и уложенные в кожаные мешочки. Рубли были разных годов: от Елизаветы и до последнего правителя династии Романовых. В третьем коробе в углу на самом дне стояла завёрнутая в красную тряпку маленькая шкатулка. В ней хранились медные пяти- и двухкопеечные сибирские монеты Екатерины Второй. Монеты были недорогие, но, похоже, к ним было особенное отношение. Возможно, предкам Ивана очень нравились изображённые на них соболя. Наследник тоже с интересом их рассматривал и решил забрать, чтобы подарить родственникам и друзьям.

Много интересных и ценных вещей хранилось в четырёх коробах, но пятый удивил больше всего. Когда открыли крышку и убрали лежавшую сверху большую волчью шкуру, первое, что увидели, это два завёрнутых в шкуры объёмных предмета, которые оказались средневековыми железными шлемами. Предположительно русскими. Оба были с утратами и до дыр проржавевшие, но даже в такой сохранности они представляли огромнейший интерес для учёных. Когда стали доставать другие вещи, оказалось, что весь короб набит предметами археологии. Завёрнутые для сохранности при перевозке в шкуры и тряпки, здесь лежали кремниевый пистолет, два кремниевых ружья восемнадцатого века и ещё целый мешок различных частей от кремниевого оружия. Пистолет, по всей видимости, долго пролежал в земле и был в плохом состоянии, зато ружья находились в отличной сохранности и, возможно, даже были рабочими.

На самом дне короба, переложенный мягкими шкурами, хранился уникальный русский бердыш приблизительно шестнадцатого века и несколько лезвий от старинных сабель и ножей. На некоторых имелись какие-то надписи и знаки. Обёрнутый в несколько слоёв шкур, в углу короба стоял старинный судовой латунный компас. Судя по английским буквам, с какого-то иностранного судна и вполне рабочий. Видимо, кто-то из предков Ивана когда-то нашёл погибшее иностранное судно или останки какой-то экспедиции, потому что в коробе ещё хранился старинный сломанный секстант.

Сергей сбегал в лагерь за фотоаппаратом и сфотографировал приборы, чтобы потом по выбитым на них серийным номерам попытаться выяснить, с какого они судна. Это было вполне возможно сделать, подобный опыт уже имелся.

Самыми интересными в пятом коробе оказались два деревянных ящичка размерами приблизительно тридцать на сорок сантиметров. Оба были почти полностью заполнены предметами древности. В них вперемешку хранились фигурки пермского звериного стиля и обломки бронзовых китайских зеркал, кулайские медные отливки и фрагменты серебряных изделий булгарских мастеров.

Сергей достал из ящика украшенный богатым орнаментом булгарский серебряный наруч и восхищённо поцокал языком: