Хранители мира. Дорога домой

– Я чувствую себя таким никчёмным, – признался Мох. – Без помощи людей мы вряд ли докажем Пану, что от нас ещё есть польза. Может, это и правда была глупая идея. Ведь на самом деле мы ничего не знаем. Как нам спасти Зелёный Мир? Как выполнить пророчество Робина? Наверное, мы всё поняли неправильно.

– Ладно, давай-ка вернёмся в сад Ро, залезем в домики и подождём остальных, – сказал Чердак, вставая и протягивая руку Мху. – А потом уж как следует поговорим все вместе. Так будет лучше.

Но едва друзья выбрались из-под куста, как над их головами просвистел огромный футбольный мяч и упал прямо посреди клумбы. Они пригнулись и кинулись было назад, под прикрытие веток, но тут услышали чей-то голос.

Говорил Бен, брат Майи. Мох помнил его сперва младенцем на руках у родителей, потом щекастым малышом, который ковылял по саду и вечно совал в рот камешки и улиток, затем сорванцом, который обожал прыгать на батуте и гонять мяч. Бен никогда не обращал внимания на странное дупло у корней старого ясеня или на весенние трели дрозда и уж точно не замечал маленьких человечков, живших у него в саду, – до этой минуты.

– Ух ты! – сказал Бен, глядя прямо на них. – А вы ещё кто такие?

17. Начало положено. Мальчику Бену открывают важную тайну

– …И он пригласил нас зайти завтра. Тогда он расскажет, что получилось! – закончил Чердак, слегка запыхавшись от волнения.

Смеркалось. Друзья сидели вокруг небольшого костра в саду Ро и обсуждали богатый на события день.

– Погодите-ка, – сказал Вереск. Он, похоже, был не в лучшем настроении, но ничего не объяснял. – Значит, этот мальчик, Бен… он вас видел, а его сестра не видела?

– Да, – дружно закивали Мох и Чердак.

– Хм. Падуб, а ты что скажешь? Ведь в этой твоей школе, или как её там, всегда полно детей. И что – одни тебя замечают, а другие нет?

– Почём я знаю, – буркнул Падуб. Это было первое, что сказал их гость за целый вечер.

Лихач слетал к школе и от имени Мха позвал его на ужин. Падуб сразу же отклонил приглашение. Горе и одиночество часто заставляют раненую душу отказываться от самого лучшего лекарства – общества других людей. Ведь тот, кто пережил утрату или предательство, боится снова испытать боль. Скворец задействовал всё своё обаяние, но улетел со школьного двора, не зная, придёт Падуб в гости или нет. Поэтому друзья очень обрадовались, когда он всё-таки появился.

– В общем, завтра мы снова пойдём к соседям, – сказал Мох. – Спросим у мальчика, удалось ли поговорить со взрослыми и как они восприняли наши просьбы.

– Какие, например? – спросил Вереск.

– Ну пока мы ещё не собрали пожелания всех жителей сада. Так что решили начать с маленького пруда, грядки луговых трав и кормушки для птиц. А там посмотрим, как пойдёт.

Вереск ничего не сказал – лишь с угрюмым видом подкинул веточку в костёр.

– По-моему, отличный план, – одобрил Щавель. – Вы двое просто молодцы. Рассказать вам, что делал я?

– Да, пожалуйста, – сказал Мох. Он начал подозревать, что Вереск потерпел крупную неудачу.

– Так вот, – начал Щавель. – Сначала я думал построить нам дом на дереве и всё утро искал подходящую крону. Для такого домика нужна платформа: достаточно высоко, чтобы не залезли кошки, но не так высоко, чтобы по ночам весь дом трясся от ветра. А ещё надо, чтобы вид был хороший, но сам дом при этом не бросался в глаза. Короче говоря, ничего пригодного не нашлось.

– А нельзя нам просто пожить в птичьих домиках? – спросил Вереск.

– Но ведь они нужны воробьям, – заметил Щавель. – Так вот, мне пришла в голову блестящая идея. Я построю нам… подземный дом!

Повисла озадаченная пауза.

– Это как? Вроде норы? – спросил Чердак, которому не понравилось блуждать в барсучьих лабиринтах. – Там же будет темно!

– А вот и нет! Там будут окна – в потолке. Сами увидите!

– Под землёй сыро, – сказал Вереск. – Терпеть не могу сырость. У меня от неё кости ломит.

– И сыро не будет, обещаю. Положитесь на меня. Кто у нас тут изобретатель?

– А долго придётся строить? – спросил Мох. – Раз уж мы решили не впадать в спячку этой зимой, хорошо бы иметь уютный, тёплый домик – такой, чтобы разместиться вчетвером.

– Хорошо вы всё придумали, – вырвалось у Падуба.

– Ой! Так мы и тебя позовём, – быстро сказал Мох. – Щавель, ведь там же хватит места и для Падуба?

– Не суетись, я просто так сказал, – буркнул Падуб. – Не больно-то и хотелось с вами жить.

– Э-э-э… Вереск, а у тебя как прошёл день? – спросил Чердак, заглаживая неловкость. – Вы с Лихачом нашли рябину и тис?

– Почти. Лихач усмотрел две черноплодки по краям дороги для колесниц. Черноплодка из того же семейства, что рябина. Но настоящих рябин пока нет, а уж тисов – тем более, – сказал Вереск.

– А кстати, где Лихач? – спросил Чердак.

– Сказал, что заночует у зябликов, – ответил Вереск. – Мне кажется, он скучает по сородичам. Сегодня опять вспоминал про скворцовый балет.

– Балет? – удивился Мох.