Хранители волшебства

Тут нам стало понятно, почему на постоялом дворе не оказалось мест. Мимо сплошным потоком шагали люди, обгоняя Мо, и все в праздничных нарядах. Женщины щегольски подхватили подолы лентами, чтобы было видно множество разноцветных нижних юбок. Мужчины тоже были все в лентах и с перьями на шляпах. Почти все весело окликали нас: «Ну что, на ярмарку?» и «Так вы тоже на Черкпульскую ярмарку?»

– На ярмарку, да?

Если отвечать приходилось мне, я говорила: «Вроде того». Финн не говорил ничего. А Ивар и Огго весело кричали в ответ, что да, конечно на ярмарку. На что я только вздыхала и окидывала нас взглядом. Вид у нас был совсем не праздничный. Тетя Бек вся сутулая и неряшливая – ни следа прежней опрятности. Утром я попыталась заплести ей косы, но получилось плохо, и отовсюду выбивались пряди. Что творилось с прической у меня самой, лучше и не думать, а платье у меня все засалилось. Новый красивый костюм Огго превратился в костюм старый и поношенный. Ивар, поскольку топал за повозкой, был по пояс в грязи. И даже потрепанная зеленая ряса Финна окончательно превратилась в никуда не годную тряпку. Ну и ладно, подумала я. Попробуй останься чистюлей, если попутешествуешь с наше. Но мне все равно было ужасно неловко.

Дорога обогнула холм, и перед нами на просторном зеленом лугу раскинулась ярмарка, а дальше виднелся город. А еще дальше синей полоской на горизонте я различила Галлис – по крайней мере, леса и горы. После этого я уже ни о чем не могла думать, кроме того, что вот там, совсем близко, родина моего отца, прекрасная, как в его рассказах. Так что на ярмарку мне совсем не хотелось отвлекаться.

И очень зря, потому что на первый взгляд там было весело. Много-много разноцветных шатров, много-много разных зверей – и еще больше народу. Прямо передо мной на лужайке устроили танцы и играла компания скрипачей. Мелодии были бодрые и быстрые и не кончались. Когда танцоры уставали, они просто выбегали с лужайки, хохоча и отдуваясь, а потом бросали медяки в разложенные на траве шапки скрипачей и шли к ближайшему шатру выпить. А скрипачи наяривали без устали и улыбались, и мы с Огго только дивились, как им удается так быстро двигать руками и перебирать пальцами.

– Ой, идем потанцуем! – воскликнул Ивар. – Айлин, деньги. Дай мне денег!

– И мне, – попросил Огго.

Поодаль стояла кучка хорошеньких девушек, которым явно не хватало кавалеров. Огго с Иваром уже двинулись в их сторону, но тут Огго остановился и вежливо спросил у Финна, не желает ли тот тоже пойти потанцевать.

Финн рассмеялся и покачал головой:

– Вряд ли это понравится Зеленослезке.

– Можете посадить его в повозку, – предложил было Огго, но тут тетя Бек вдруг вся вскинулась и сердито поглядела на танцоров.

– Какая гнусность! – воскликнула она. – Нелепые телодвижения под музыку. Барбари! – Это она теперь называла меня Барбари, потому что так звали маму. – Барбари, пойдем скорее отсюда. Если бабуля узнает, что мы были тут, она нас убьет! – И она полезла из повозки.

– Бек, сиди спокойно! – рявкнула я на нее. – Бабули здесь нет!

– Тогда поехали! – рявкнула она на меня. – Нам нельзя здесь быть. Вот бабуля узнает!..

Ослица Мо, похоже, разделяла тетушкино мнение. Уши у нее беспокойно подергивались, протестуя против музыки, и она всем своим видом показывала, что сейчас раскричится. А когда осел раскричится, больше ничего уже не слышно.

Я поскорее дернула поводья, и мы двинулись вперед.

– А что, бабушка и правда запрещала тебе танцевать? – спросила я.

– Само собой, запрещает! – ответила тетя Бек. – Это грешно и опасно. А еще и крайне недостойно! – добавила она, задумавшись ненадолго – по-новому, по-детски, непривычно.

Я, конечно, знала, что моя прабабка славилась как самая страшная зануда на Скарре, но раньше я думала, это потому, что она всегда ныла и жаловалась. Но запрещать танцевать! Ерунда какая-то.

– А петь она тоже запрещала?

– Еще бы! – сказала тетя Бек. – Петь противоестественно. Барбари, ты не можешь побыстрее? Давай уедем из этого гнусного места! – Она даже привстала от злости и нетерпения.

Было ясно, что, если я не увезу тетю Бек, она сбежит. Они с Мо не оставили мне выбора: веселье не для меня, придется уносить ноги.

Мо набирала скорость, а Финн семенил рядом, придерживая одной рукой Зеленослезку на плече.

– Что мы теперь будем делать, юная Премудрая?

Ну вот, теперь я юная Премудрая, подумала я. Ужасная ответственность за все. Я вытащила из кошелька горсть монет и сунула в пухлую руку Финна.

– Поделите на троих и погуляйте на ярмарке с Огго и Иваром. Я поеду в гавань и узнаю насчет парома. Встречаемся там через два часа.

Едва я это сказала, как Мо прямо-таки пустилась вскачь, и только тут до меня дошло, что ни у кого из нас нет никаких часов. Когда мы покатили по улицам на въезде в Черкпуль, я живо представляла себе, как сижу у моря, сижу, жду, а паром давно уплыл и следующий будет завтра. Ну тут уж ничего не поделаешь, так что я покатила дальше, а тетя Бек сидела в повозке у меня за спиной, будто кукла.