Хранительница небес

– Ее звали Селеста Киппинг. Меня ничуть не удивляет, что он выбрал именно эту фамилию.

От этой новости сердце пропускает удар. Новая волна тоски валится на меня вместе с гневом на то, что влюбленная пара была разделена навсегда, а Селеста все еще продолжает находиться в опасности, несмотря на принесенную жертву.

– Что мы можем сделать? – воинственно спрашиваю я Альбрехта.

– Найдите зеркало Агниции, – советует он. – Независимо от того, что Люций собирается делать с записями маэстро зеркал, реплика никогда не будет столь же мощной, как оригинал. И когда он это поймет, отправится искать артефакт.

– Нам нужно найти зеркало, так? – уточняю я. – Что вы с ним сделали, после того как Селеста его использовала?

Дюрер беспокойно чешет голову.

– Мы с Фредериком хотели обезопасить себя и уничтожить артефакт, но, что бы мы ни предпринимали, нам это так и не удалось. Поэтому я отдал его в ломбард Якопо из Гетто.

Весь мой боевой дух со свистом съеживается, как лопнувший воздушный шарик.

– Это было в 1495 году, верно? Прошло двенадцать лет, зеркало может быть где угодно!

Дюрер пожимает плечами в виноватом жесте.

– Якопо должен его помнить и, возможно, поможет вам отследить его.

Нахмурившись, я оборачиваюсь к Лео, но он тоже выглядит не слишком обрадованным открывшимися новостями.

– Пожалуйста, помогите Селесте! Она была… самым сердечным человеком, с которым мне когда-либо доводилось встречаться. Она любила братьев Морель всеми фибрами своей души. Несмотря на все злодеяния Люция, у нее так и не получилось его возненавидеть и до последнего надеялась, что он придет в себя. Ей бы не хотелось, чтобы он уничтожил себя таким образом.

– Кажется, как раз с этим у Люция проблем нет, – морщусь я, снова вспоминая ту улыбку на его губах, с которой он вырезал с запястья Лео зодиак. Нет у меня никакого желания его прощать. Но это воспоминание только укрепляет мою решимость в том, чтобы не дать ему добраться до Селесты. Никогда.

– Мы сделаем все возможное для этого, – торжественно клянусь я.

– Непременно, – поддерживает меня Лео.

Дюрер выглядит благодарным, облегчение написано на лице, словно с его плеч свалился десятитонный груз.

– Тогда я не зря пришел к вам. Вы не зря здесь оказались, в это время и в этом месте. Я чувствую, что вы сможете покончить с этим раз и навсегда.

Он поднимается со своего места, едва заметно покачиваясь, и, кажется, он уже достаточно трезв, чтобы самому добраться домой.

– Могу я задать еще один вопрос, прежде чем вы уйдете? – невозмутимо произносит Лео, и художник оборачивается к нему. – Ранее вы упомянули тринадцатый знак зодиака и сказали, что к Фредерику и Селесте это пророчество не имеет никакого отношения, что вы имели в виду?

Дюрер склоняет голову.

– В писаниях Пантамегистоса было много пророчеств, и наиболее значимые относятся к тринадцатому знаку зодиака. Речь идет об условиях, при которых он возродится. Однажды родится пара путешественников во времени, которая объединит в себе четырехзвездное созвездие, которая пробудит этот могущественный знак и обуздает его силу.

На словах о четырехзвездном созвездии я невольно прислушиваюсь: почти то же самое содержится в предсказании Лео.

– «И четыре небесных светила объединят Солнце и Луну и создадут тринадцатый зодиак в хороводе двенадцати. Мощнее всех других», – монотонно, словно магнитофон, цитирует Лео, и Дюрер округляет глаза.

– Откуда у вас это изречение?

Поскольку Лео выглядит чересчур мрачным и продолжает молчать, я объясняю Альбрехту о пророчестве. Дюрер выглядит совсем выбитым из колеи.

– Это вы! – вскрикивает он так громко, что я невольно вздрагиваю. – Вы – герои того пророчества!

Нахмурившись, я разглядываю художника, резко потеряв уверенность в его трезвости.

– Но что это значит? – хрипло спрашивает Лео.

– Вы двое… – Взволнованно вскидывает руки Дюрер, обводя нас широким жестом. – Вы не просто дополняете друг друга своим зодиаками, но и пересекаетесь по натальной карте. Это не имеет никакого значения для гадания, но, скорее всего, ваши асценденты тоже пересекаются: те небесные тела, что появились на горизонте в день вашего рождения. Представьте себе зодиакальную карту! Знаки-партнеры всегда противоположны, как в вашем случае Лев и Водолей, и только однажды во всех возможных парах путешественников во времени встретятся два спутника, чьи асценденты находятся точно напротив друг друга, под углом девяносто градусов к их зодиакам.

Пытаясь вникнуть в смысл слов Дюрера, я внезапно снова чувствую себя немного захмелевшей. Наконец Лео решительно хватает ручку и лист бумаги, рисуя круг.

– Итак, просто чтобы лучше понять… – начинает он, рисуя два крестика на противоположных частях круга сверху и снизу, соединяя их осью, разделяющей круг надвое. – Вот так наши зодиаки относятся друг к другу, правильно?

Дюрер нетерпеливо кивает, щеки под его бородой краснеют от волнения.

– А асценденты образуют еще и горизонтальное сечение круга, верно?

Лео ставит еще два крестика слева и справа, также соединяя их линией. Круг получается разделен на четыре сектора, словно торт.