Хрен с Горы

Длинный, Кано и Вахаку провели реорганизацию нашей гвардии, разбив её на три полусотни копейщиков из «макак» и половины сонаев, а также на три полусотни щитоносцев, вооружённых топорами и палицами, из числа остальных. Благодаря совместным тренировкам, начатым ещё в Бонхо, и участию во всех последних сражениях в одном строю, все признающие моё начальство отряды слились во вполне слаженное подразделение, способное действовать не только сплошной фалангой, но и разбиваться на отдельные группы, более-менее согласованно работающие в бою, и вновь по необходимости объединяться в компактное построение.

Ближе к обеду переправились через Малую Алуме, в этих местах уже довольно широкую и полноводную, – пожалуй, река превосходит Боо у самого устья (интересно, какова тогда Алуме Большая?). Для переправы использовались плоты из толстых веток или брёвен – подданные Рамикуитаки наготовили их несколько десятков, так что всё наше воинство перебралось на северный берег в три-четыре рейса примитивной флотилии.

Наш главнокомандующий опасался нападения сторонников Кивамуя на переправе, но всё обошлось, никто нас не атаковал – героев, готовых броситься на многократно превосходящего противника, среди врагов не оказалось.

Текок начинался практически сразу за переправой. Но понять это можно было только из объяснений воинов-ласунгцев. Одна племенная область запада Пеу от другой ничем не отличалась: всё те же селения с покрытыми пальмовыми листьями хижинами, всё те же пересечённые ирригационными канавками поля баки и коя, как раз сейчас цветущего розовыми и белыми цветками, немного смахивающими на вьюнки, всё те же поджарые свиньи, роющиеся в земле, всё те же пологие холмы, покрытые лесом и кустарником. Кое-где на склонах выделялись очищенные от дикой растительности участки «сухих» полей – новые, засаженные корнеплодами или уже брошенные.

В отличие от Бонхо и Сонава, где возделывались орошаемые земли вдоль рек и ручьёв, на Западной равнине практиковалось земледелие и там, где единственным источником влаги были осадки. Правда, если в низинах снимали по два урожая коя, то на высоких участках посадки делались только под сезон дождей, а в сухое время года земля простаивала. Ну и, разумеется, подобное было уделом местных ганеоев – дареоям пока что хватало земли по берегам. По словам Вахаку, в Текоке эти «сухие» поля стали массово появляться, когда его отец был ещё ребёнком. У ласунгцев и кехетцев данная практика стала распространяться буквально последние лет десять–пятнадцать. А раньше всего, чуть ли не при Пилапи Старом, на холмах сажать кой начали в самой западной части острова – в Хоне и Вэе.

После полудня марш неожиданно застопорился: передовой отряд под командой Рамикуитаки вдруг затормозил, а следом стала и вся колонна. Тропа, по которой двигалось наше воинство, как раз делала поворот вдоль подножия очередного холма, так что видны были только задние ряды ласунгцев. Я и Вахаку поспешили разузнать, что впереди творится такого, из-за чего пришлось остановиться. Предводитель всей армии со своими приближёнными как раз закончил выслушивать доклад командира дозора, выдвинутого примерно на километр вперёд основных сил.

Завидев нас, Рамикуи сказал:

– Проклятый Кивамуй нас опередил. – Был ласунгский таки при этом заметно раздражён.

Как оказалось, передовой дозор наткнулся на вражеский отряд, выполняющий ту же самую функцию. Нашим повезло обнаружить противника первыми, и они, воспользовавшись неожиданностью, обратили воинов типулу-таки в бегство, захватив двух пленных. Местные конвенции по ведению военных действий довольно терпимо относятся к пыткам военнопленных, так что информацию о нахождении армии Кивамуя удалось из пленников вытрясти быстро. И она оказалась крайне неприятной: наш конкурент ухитрился дойти до того самого неудобного для нас и удобного для него места на пути между Тенуком и Хопо-Ласу. Дураком правитель Пеу не был, и теперь, скорее всего, не сдвинется с места – во всяком случае, пока что время работает на него.

Что это за место такое удобное для противника и неудобное для нас? Надо посмотреть. В компании с Рамикуитаки и кучей вождей рангом поменьше с телохранителями топаю в сторону вражеского расположения. Для подстраховки сопровождает нас полусотня «макак». Часа через полтора или два притопали…

Да, позиция действительно выгодна для обороны: путь, ведущий к Тенуку, проходил здесь через вершину большого холма. Верхнюю часть его сейчас занимал лагерь Кивамуя. Правый склон довольно круто уходит к какому-то водоёму с заболоченными берегами, слева тянутся, насколько хватает глаз, поля, пересечённые многочисленными ирригационными канавами и канавками. Причём самый пологий склон из трёх, видимых мне, тот, по которому идёт тропа. Подъём на самом деле не очень крутой. Но в бою этого вполне может хватить, чтобы обеспечить перевес в пользу стоящих на холме: нам-то предстоит тащиться несколько сот метров, пока они будут ждать наверху.