Хрен знат 2

Дальний свет железнодорожных прожекторов гульнул по его роже. По центру загорелого лба я приметил пунцовую «гулю», а в уголке левого глаза, что ближе к виску — аккуратный фингал. В принципе, ничего удивительного. Любовь это такая хреновина, что делает рыцарями даже таких вот, маленьких пацанов.

— Сашка-а! — донеслось от калитки. — Ты де? Ну-ка бегом в хату! Картошка остынет. И мама тебя два раза уже вспоминала.

— Иду, ба! — автоматом откликнулся я — и шёпотом, в адрес Витька, — сейчас, что ли?

— Да не, завтра приду, — понимающе выдохнул он. — На вот, пусть пока у тебя полежит, а то братка Петро быстро её спровадит в сортир…

«Рыцарь» достал из-за пазухи книжку в картонной обложке. На лицевой стороне танцевали разноцветные буквы, складывающиеся в название: «Республика ШКИД», свистела в два пальца-мизинца продувная лысая рожа, чем-то похожая на моего бесстрашного корефана.

Северо-Западное книжное издательство, 1966 год, привет из Архангельска!

— Спасибо, — сказал я удаляющейся спине.

— За что⁈ — всполошился Витёк. Наверно подумал, что я собираюсь книжку отжать и замылить.

— За то, что напомнил.

— Тю!!!

— Сам-то читал?

— Пробовал, не получается. Тяжёлая вещь. Не люблю я про голод да про жратву, слюнки текут…

* * *

— А мы уже думали, ты спрятался! Шукаем, шукаем — нету нашего Сашки…

И точно! Была в моём прошлом дошкольном возрасте такая поганая фишка. Залезу в кухонный стол и притаюсь в ожидании, когда дедушка с бабушкой начнут за меня «переживать»: «От горе! Де ж наш внучок⁈ Наверно, цыгане украли…» А я себе в щелку подглядываю, как ходят их ноги вокруг моего укрытия, да смехом давлюсь…

— Так с кем это ты около бака блукал? — ещё раз спросил дед, пыхтя папиросой.

— Да Витька Григорьев книжку принёс почитать. Давно у него просил.

— Нашёл время! Ступай, мамка зовёт… Что значит, сейчас⁈

— Цветы, — пояснил я.

— А! Смотри, ноги в сарае не поломай, на Мухтара не наступи. Он в проходе лежит, добро охраняет. На-ка вот, спички…

Фонарик не предложил. С ними у нас тоска. Есть два больших, круглых, китайских, по три батарейки в обойме. Но оба настолько засраны потёкшими «Элементами-373», что уже не очистить. Их когда-то с Камчатки отправляли контейнером. В дороге и потекли. Есть ещё чёрный безотказный «Жучок» с откидной металлической ручкой, на которую нужно часто давить, чтобы самому выработать электричество. У меня не хватает на это ни сил, ни размаха ладони. Двумя руками тоже не получается. Или прищемишь палец, или заденешь собачку, что фиксирует динамо-машину. Не фонарик, одна маета. А вот дед с «Жучком» вполне управляется и берёт его на дежурство, если работает в ночь.

Мухтар виляет хвостом. Пёс настолько обеспокоен, обилием новых запахов, что рад даже мне. Перешагиваю через него, чтоб дотянуться до банки с цветами. Зовут… надо идти.

На веранде непривычно просторно. Над запахом краски уже доминирует неистребимый дух давно обжитого пространства. В коридоре на вешалке одиноко болтается мамкин бежевый плащ. Здесь ещё не развешены занавески. Не стоит в уголке деревянная кадка с лимонным деревом, которое исправно цветёт, но никогда ещё не давало плодов. Без глиняных горшков с фикусом и алоэ, которое бабушка называет не иначе как «дохтур», наш подоконник кажется грустной пародией на себя. В кухне горит лампочка, и это подчёркивает непроглядную тьму за большими сложными рамами, собранными из кусочков стекла, самый большой из которых, чуть меньше школьной тетрадки.

Всё что в доме из дерева, дед делал сам, без гвоздей, на шипах: и окна, и двери, и вешалку, и книжные стеллажи. До моей старости доживёт только кухонный стол (уже в полуразваленном состоянии), да одна из дверей, что ведёт сейчас из коридора на кухню. Только я её перенёс в комнату, которая когда-то казалась большой. Другую, точно такую же, выцыганил художник — коллекционер разного хлама, что делал портрет для нового дедова памятника, вскрывал его эксклюзивным защитным раствором. Краски под ним с годами не выцветают, ибо выполнен тот раствор «по старинной утраченной технологии», восстановленной лично им. Грех было отказать.

Почему я уверен, что дверь именно та? — слишком приметная. В левом углу, над стеклянными вставками, со стороны навесов — небрежный косой срез. Года четыре назад, дед смахнул его ручною ножовкой, чтобы подключить фильмоскоп, потому что розетка на кухне «давно уже не работает». Их, кстати, всего три, считая и ту, что «наверно сгорела». По одной на каждую комнату. Пока хватает. Что к той сети подключать? Насчёт бытовых электроприборов у нас небогато: утюг да настольная лампа. Для водного насоса есть своя розетка. Она у межи, на фасаде дома. От неё тянется переноска по винограднику до самого конца огорода. Есть у меня подозрение, что это «левак». Два счётчика рядом, разделены только стеной. Если предположить, что от одного на розетку приходит ноль, а от другого фаза, то чисто теоретически ни тот ни другой такую утечку считать не должны…