Христианская демократия в современной Франции

Прежде всего, это апелляция к истокам. ЦСД видит их в идеях М. Санье и «Сийон», традициях социального католицизма, философии персонализма Э. Мунье, идеях Ж. Маритена и наследии Э. Борна (которое выступает не только как дань христианской демократии, но и как идеологическая преемственность сМРП). В политическом плане – это антимюнхенская позиция до войны, проекты Ж. Дрю и участие в Сопротивлении, деятельность партии МРП[562]. Иными словами, ЦСД выступает как продолжатель дела МРП. Пожалуй, «Другое решение» это единственный документ тех лет, в котором апелляция к историческому наследию проступает столь явно. При этом остается неизменным отрицание этикетки христианской демократии и католической партии. По этому поводу Б. Стази говорил: «Для меня это понятие является двусмысленным и устаревшим, осуществлением смешения жанров и ввязыванием духовного в сомнительные политические сражения. Христианско-демократическая партия – это чрезмерная амбиция. Нет христианской политики. Мы не черпаем из Евангелия политику, какова бы она ни была (…). Политические акции неизбежно являются неполными, относительными. Смешивать с ними религию, веру, значит ставить ее под угрозу»[563]. Христианская демократия для социальных демократов означает некий социальный (заботу о народных интересах) и политический (демократия) идеал, желание сделать духовные и нравственные ценности основой всякого политического действия.

Платформа социальных демократов, в целом, была либеральной по духу, хотя и делала акцент именно на социальной политике (сглаживание неравенств, политика в пользу семьи, меры в пользу финансирования частной школы и др.). Основные темы: гуманизм, свобода, солидарность, ответственность, прогресс, верность, демократия.

Одной из главных идеологических составляющих программы социальных демократов являлся гуманизм. Они видели в нем наилучший оплот против тоталитаризма. И именно альтернативе тоталитаризм / демократия они отдавали предпочтение перед альтернативой правые / левые. «Мы верим в достоинство человеческой личности», – провозглашалось в программе. Однако «человек не один», он не является абстрактным и изолированным существом. Он член «человеческого сообщества», основанного на принципе «естественного равенства людей». Поэтому социальные демократы отвергали «всякий примат расы, нации, класса, происхождения». Между человеком и сообществом людей есть семья, регион, культура, родина, которые не антагонистичны, а дополняют друг друга. Человек нуждается в них, чтобы себя реализовать. «Свободный, но солидарный, он становится ответственным». Социальные демократы отвергали революцию, противопоставляя ей «непрерывную реформу» на пути к большей справедливости. В духе традиции они отвергали эгалитаризм и тоталитаризм, «любое общество, которое делает человека инструментом, средством на службе другой цели, будь это прибыль, партия, класс, государство»[564].

В этом пункте христианская демократия отчетливо коррелирует с «передовым либерализмом» Жискара, который также делает акцент на эволюционном развитии общества, движении к прогрессу и единству, потребности общества в постоянном изменении. Жискаровское понятие эволюции и христианско-демократическои «непрерывной реформы», по сути, тождественны. Обе политические культуры также совпадают в своей апелляции к гуманизму и человеку. Антропоцентризм и расцвет личности, о которых пишет Жискар, перекликаются с понятиями достоинства человеческой личности, членства в «человеческом сообществе», солидарности, о которых говорили христианские демократы. Но у Жискара человек сам управляет своей жизнью, будучи свободным и ответственным существом (понятие личной ответственности индивида за свою судьбу), тогда как для христианской демократии важнейшим звеном выступают семья, регион, культура, родина, призванные помочь человеку себя реализовать. Обе культуры считают важным наличие связей солидарности между людьми, личной свободы, проявлений творческой активности и участия в политическом и социальном обустройстве «своего социального мира» (то есть, если следовать жискаровской мысли, каждый человек должен иметь «социальное сознание»).

По мнению социальных демократов, ценности демократии формируют связную систему. Во введении к программе партии говорится: «Если мы выбрали демократию, то не через исключения и смирение, а потому что, согласно формуле Марка Санье, она способствует максимальному развитию сознания и ответственности каждого, позволяя ему по мере своих способностей и своих сил, принимать эффективное участие в управлении общими делами»[565]. В итоге, ЦСД представляет себя как «демократическую, персоналистскую и общностную» партию, подчеркивая связь с общностным персонализмом Э. Мунье. Фактически, данная апелляция есть попытка подчеркнуть свою оригинальность перед лицом жискардизма, хотя В. Жискар д’Эстен тоже обращался к наследию Мунье и христианским истокам современного общества.