Христианская демократия в современной Франции

В июле 1973 г. Ж. Леканюэ дал интервью прессе, в котором снова затронул вопрос о политической стратегии, косвенно упрекая в возникших трудностях «Движение реформаторов» и подготавливая почву для новых контактов с правительственным большинством. Во-первых, он отметил, что электоральные результаты «Движения реформаторов» фактически не вышли за результаты «Демократического центра» на последних выборах. Во-вторых, «Движение реформаторов» было представлено как «унитарная партия», возникшая вследствие слияния, тогда как на деле оно не имеет ни председателя, ни генерального секретаря, даже просто лидера. В-третьих, «Движение реформаторов» не имеет устава, четкой структуры. «Реальная власть принадлежит бюро, которое кооптируется и которое реально не представляет присутствующие в движении силы». В-четвертых, движение «претендует на то, чтобы придать себе унитарный образ, но факт, что его лидеры действуют или высказываются без излишнего согласования, интерпретируется как противоречия и конфликты»[331].

26-28 октября 1973 г. состоялся V съезд ДЦ в Мюлузе. Материалы работы съезда важны не столько с точки зрения выработки каких-то новых предложений или политического выбора, сколько в виду последующей политической перспективы и развития ситуации. Прозвучало несколько докладов о социальных целях партии (Ж. Месмен), семейной политике (Р. Монори), роли человека в современном обществе – «человек в обитаемом пространстве» (Ш. Давиль), внешней политике (Ж.-М. Дайе), доктрине (Ж. Шелини) и общей политике (П. Абелен). Анализируя эти выступления, равно как и последовавшие ремарки на них, можно выделить ряд важных аспектов центристского дискурса.

Во-первых, подтверждение критики президента и правительства за иммобилизм, блокирование политической жизни, отказ от структурных реформ (налоговой системы, французского телевидения и радио, предприятия), отсутствие глобальной социальной политики и борьбы с инфляцией (что четко прозвучало в выступлении П. Абелена).

Во-вторых, пожалуй, впервые снова заговорили об отношениях церкви и политики, что можно объяснить активным процессом обновления католицизма после Мая 1968 г., в том числе в организациях «католического действия». П. Шьель, в частности, дал своего рода ответ христианским гошистами: «Мы отвергли и разоблачили сговор церкви с консервативной властью, и мы страдали, увидев его подтверждение. Точно также, мы отвергаем и разоблачаем сегодня сговор церкви с социализмом. Христианин может быть социалистом, но католическое или христианское действие, будь оно даже рабочим, не может быть социалистическим, ибо духовные ценности являются трансцендентными и нацелены на спасение человека; политические же ценности являются средством организовать и построить общество, то есть совместную жизнь».

В-третьих, в рамках доклада Ж.-М. Дайе актуализирована европейская программа, содержащая ряд конкретных практических шагов: 1) «подъем экономической Европы» (создание с конца 1973 г. резервного фонда, выработка совместной политики в сельском хозяйстве и его дополнительное финансирование через совместный фонд регионального развития, разработка «социального европейского плана» для борьбы с бедностью и безработицей, заключения европейских коллективных соглашений, принятие европейского плана помощи развитию стран третьего мира); 2) «строить политическую Европу» (определение совместной внешней политики в главных областях, создание европейского агентства по вооружениям, координация французских и британских ядерных сил в рамках совместной оборонной политики, создание европейского департамента по делам молодежи); 3) подготовка к созданию европейского правительства («нормальное применение мажоритарного голосования» в Совете министров Сообщества и расширение бюджетных полномочий Европейского парламента, регулярные собрания глав государств и правительств девяти стран один или два раза в год в присутствии Европейской комиссии, создание к 1980 г. европейского правительства с ограниченными полномочиями, подчиненного контролю Европейского парламента, избираемого прямым всеобщим голосованием).

В-четвертых, начало возврата к истокам. Он был обозначен в доктринальном докладе Ж. Шелини, где прозвучал тезис о «поражении идеологий», закате коммунистического общества (в котором нет «ни свободы, ни надежды»), двусмысленности французского социализма, приверженности центристов гуманизму, солидарности, деятельности промежуточных сообществ. Но также и в заключительной речи Ж. Леканюэ на съезде, где он обозначил проблему: «Демократический центр – христианско-демократический или реформаторский?». Несмотря на то, что ясного ответа дано не было, было очевидно из выступлений делегатов, что никто не собирался приносить в жертву традицию и политическую культуру. Тем самым ставился доктринальный предел интеграции с радикализмом в рамках «Движения реформаторов».