Читаем Христианские мыслители полностью

Если ветвь отломлена от дерева, на ней не могут распуститься почки; если ручей отрезан от своего источника, он пересыхает... И также не может достичь наград Христа тот, кто оставил церковь Христа. Он - посторонний человек, он - враг. Без церкви-матери нельзя иметь Бога-Отца. Если можно было спастись без Ноева ковчега, то можно спастись и без церкви... Есть только одно крещение, но они (схизматики) думают, что могут крестить. Они оставили источник жизни, но обещают благодать и спасительную воду. Люди не омываются там, они пачкаются; от грехов не очищаются, их накапливают. Там рождаются сыновья не для Бога, но для дьявола... Они воображают, что имеют Христа, собираясь за стенами церкви. Думаю, этих людей нужно убить, чтобы они исповедали имя Христа. Пятно (схизма) не смывается кровью (мученичества); непростительный тяжкий грех разлада не искупится даже их мучениями. Невозможно быть мучеником за стенами церкви. "О единстве церкви" 5,6,11,13,14 Единство церкви должно достигаться за счет преемственности епископов. "Вы должны знать, что епископ пребывает в церкви, а церковь - в епископе. Кто не с епископом, тот не в церкви". Епископы являются преемниками Апостолов, другими словами, они приняли на себя функции Апостолов. Епископ обладает наивысшей властью в своей церкви, но подтверждение своих полномочий он может найти лишь в единении с другими епископами кафолической церкви. Все вместе епископы являются как бы акционерами одной компании (епископата) - акционер имеет акции компании и владеет ею только совместно со всеми другими акционерами. Епископы должны быть солидарны друг с другом, и в то же время каждый из них независим в своей собственной церкви. Здесь в теории Киприана чувствуется некоторая натяжка, которая обнаруживается в возникшей полемике. Например, если кто-либо обратился в христианство через последователей Новатиана и позднее захотел перейти в кафолическую церковь, нужно ли ему креститься повторно? Рим говорит нет. Киприан, следуя традиционной африканской практике, говорит да. Стефан, епископ римский, пытался навязать свою точку зрения, что и привело к полемике. Киприан считал, что каждый епископ может самостоятельно принимать решения и не должно быть "епископа епископов" ни в Риме, ни в

Карфагене. На какое-то время общение между Римом и Африкой было нарушено. Большое количество восточных епископов встало на сторону Киприана, они обвинили Стефана в стремлении навязать свои взгляды другим. Ситуация изменилась только с возникновением новых преследований в 257 году и со смертью Стефана в том же году. Угрожавшая всем опасность заставила сомкнуть ряды. Африка и Рим молчаливо согласились придерживаться своих собственных взглядов на повторное крещение, что означало победу Киприана. В следующем, 258 году, Киприан был казнен. Он яростно боролся за власть епископа -за церковь епископов, а не за церковь мучеников. Закономерно и то, что он завершил свой труд, умерев как епископ-мученик. Влияние Киприана было огромным, особенно в Западной церкви. С его помощью кафолическая церковь стала авторитарной "церковью епископов", а не духовной "церковью мучеников". В четвертом веке кафолическая церковь в Африке отвергла его взгляды на повторное крещение. Но отколовшаяся церковь донатистов, которая называла себя "церковью мучеников", поддерживала Киприана в этом вопросе. Благодаря Киприану епископат был возвышен над мирянами и низшим духовенством, но добиться самостоятельности епископов все-таки не удалось. В свое время его мысль о корпорации равноправных епископов была подхвачена римскими католиками и превращена в идею о папе как "епископе епископов", по крайней мере, на Западе. Причина огромного влияния Киприана коренится в природе церкви и

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мифы и предания славян
Мифы и предания славян

Славяне чтили богов жизни и смерти, плодородия и небесных светил, огня, неба и войны; они верили, что духи живут повсюду, и приносили им кровавые и бескровные жертвы.К сожалению, славянская мифология зародилась в те времена, когда письменности еще не было, и никогда не была записана. Но кое-что удается восстановить по древним свидетельствам, устному народному творчеству, обрядам и народным верованиям.Славянская мифология всеобъемлюща – это не религия или эпос, это образ жизни. Она находит воплощение даже в быту – будь то обряды, ритуалы, культы или земледельческий календарь. Даже сейчас верования наших предков продолжают жить в образах, символике, ритуалах и в самом языке.Для широкого круга читателей.

Владислав Владимирович Артемов

Культурология / История / Религия, религиозная литература / Языкознание / Образование и наука
Афоризмы и тайные речения Бодхидхармы
Афоризмы и тайные речения Бодхидхармы

Могучий бородатый старец с суровым, но мудрым взглядом под нависшими бровями - таким основатель и первый патриарх чань - или дзэн-буддизма Бодхидхарма (VIв.) вошел в историю. Рассказывают, что он провел в медитации в пещере девять лет лицом к стене, подарил монахам Шаолиня особые методы тренировки, принес в этот мир традицию пить чай. Но каким он был на самом деле? В чем заключалась ранняя техника медитации и какими методами обучали ранние наставники Чань? Кому в действительности передал Бодхидхарма патриаршество и в чем заключаются тайные наставления, «никогда не передаваемые вовне»?Книга включает в себя переводы трактатов и афоризмов, приписываемых Бодхидхарме, рассказы о нем из средневековых китайских источников, повествование о ранних методах духовной практики Чань с уникальными примерами обучения в чаньских школах - методах раскрепощения сознания. Книга иллюстрирована чаньскими рисунками.

Алексей Александрович Маслов

Религия, религиозная литература / Прочая религиозная литература / Эзотерика
…Но еще ночь
…Но еще ночь

Новая книга Карена Свасьяна "... но еще ночь" является своеобразным продолжением книги 'Растождествления'.. Читатель напрасно стал бы искать единство содержания в текстах, написанных в разное время по разным поводам и в разных жанрах. Если здесь и есть единство, то не иначе, как с оглядкой на автора. Точнее, на то состояние души и ума, из которого возникали эти фрагменты. Наверное, можно было бы говорить о бессоннице, только не той давящей, которая вводит в ночь и ведет по ночи, а той другой, ломкой и неверной, от прикосновений которой ночь начинает белеть и бессмертный зов которой довелось услышать и мне в этой книге: "Кричат мне с Сеира: сторож! сколько ночи? сторож! сколько ночи? Сторож отвечает: приближается утро, но еще ночь"..

Карен Араевич Свасьян

Публицистика / Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука