Христианский мир и эллино-римская цивилизация. Исследования по истории древней Церкви

Что касается истории «Учения», то Гарнак о ней сообщает следующие сведения. В известной главе своей «Церковной истории», где Евсевий дает обстоятельное перечисление книг новозаветного канона (III, 25), между книгами, приписываемыми по своему происхождению апостолам, но в действительности не принадлежащими им, он упоминает «так называемые учения апостолов». Это — первое упоминание о нашем памятнике. Насколько известно, до Евсевия на Востоке никто из писателей не упоминал об этом произведении. Евсевий, как ни кратко говорит об «Учении апостолов», однако же дает знать о характере памятника и том уважении, каким он пользовался в Церкви. «Учение», очевидно, не заключало в себе ничего явно еретического; характер его изложения был близок к слогу и языку апостолов; Евсевий нашел упоминание о нем у какого-то древнейшего христианского писателя. Видно еще, что или во времена Евсевия, или несколько раньше «Учение» наряду со Св. Писанием было употребляемо при богослужении. Спустя 40 лет после Евсевия св. Афанасий в одном из своих пасхальных посланий (в 367 г.) помещает список канонических книг Нового Завета, а вслед за тем высказывает суждение и о таких книгах, которые справедливо или несправедливо пользовались почтением в христианских обществах, упоминая здесь и «Учение». Афанасий отвергает авторитет послания Варнавы, актов Павла и апокалипсиса Петра; что же касается «Учения», то наравне с «Пастырем» Ерма он считает его древнеотеческим и рекомендует для чтения оглашенным. Из писателей последующего времени на Востоке делают упоминание об «Учении» только двое: патриарх Константинопольский Никифор († 828) в так называемой «Стихометрии» (здесь оно указано наряду с посланиями Климента, Игнатия, Поликарпа; автор насчитывает в нем круглым числом 200 стихов, следовательно, представляет себе не обширным по объему; «Учение» отнесено к числу апокрифов древнехристианской литературы, но не еретического характера) и Анастасий, патриарх Антиохийский (у него «Учение» также отнесено к апокрифам). Вот и все те лица, которые знали и упоминали о исследуемом памятнике. На основании этих скудных данных в последние 200 лет в науке строились самые разнообразные гипотезы, что было за сочинение «Учение апостолов». Шаткому и неопределенному состоянию вопроса в науке положил конец Вриенний вышеуказанным изданием «Учения». Что изданное Вриеннием «Учение» тождественно с тем, о котором делают упоминание Евсевий и Афанасий, в этом сомнений быть не может, заявляет Гарнак. Быть может, в том или другом месте открытого памятника существуют слова, измененные сообразно с позднейшей орфографией, но нельзя в нем ни открыть каких-либо позднейших вставок, ни указать каких-либо пропусков в сравнении с первоначальным текстом. Открытие этого произведения прежде всего пролило новый свет на историю пользования им как источником со стороны древнехристианских писателей. Теперь ясно открылось, что начиная с конца II в. «Учением» втихомолку, т. е. без поименования, пользовались, правда редко, некоторые церковные писатели, — что то высокое уважение, с каким относились к «Учению» Евсевий и Афанасий, не составляет загадки, — что «Учение» в переработанном виде рано нашло себе доступ в сочинения канонического или церковно-правового характера и вообще пережило в полном смысле запутанную историю. Первым, кто очевидно воспользовался «Учением» как некоторого рода источником, был Климент Александрийский; это теперь можно утверждать с достаточной несомненностью. Климент был знаком с «Учением» и цитирует его, не называя по имени, наряду с Притчами Соломона, следовательно, относит его к разряду священных писаний. Свидетельства Евсевия и Афанасия относительно «Учения» приведены выше, и есть все основания предполагать, что Евсевий заимствовал свои сведения об этом произведении из египетских преданий, а Афанасий, несомненно, заимствовал те же сведения из того же источника. Вероятно, еще во времена Афанасия в Египте, — но едва ли в Александрии, — скомпилировано церковно-каноническое сочинение, изданное Биккелем с названием «Церковные правила, или Каноны». В этом сочинении почти буквально повторены первые главы «Учения». Компилятор, по-видимому, имел под руками «Учение» в том самом объеме, как оно дошло до нас. Почти одновременно с египетской переделкой, в середине IV в., «Учение» подверглось в Сирии новой обработке. Компилятор, составивший так называемые «Апостольские постановления», — а таким лицом был один полуарианский епископ, — переработал «Учение» и поместил его в своей компиляции в качестве седьмой книги «Постановлений». В дальнейшей церковной литературе следы «Учения» как-то затираются и исчезают.