Христианский Восток и Россия. Политическое и культурное взаимодействие в середине XVII века

Большинство монастырей не имели возможности писать и поновлять иконы у себя и вынуждены были заказывать их на стороне. Это стоило немалых денег. Приехавшие в марте 1657 г. старцы сербского Милешева монастыря просили в Москве денег «на иконное письмо». По их просьбе были даны не деньги, а иконы из казны и богослужебные книги, также необходимые монастырю. Чтобы отправить в путь несколько монахов с их скромным имуществом и царской милостыней потребовалось десять подвод[333]. Упомянутые уже посланцы Никольского монастыря г. Галаца увезли домой два короба с иконами[334].

Греки, прожившие в Москве несколько лет и выполнявшие поручения константинопольского и иерусалимского патриархов, могли рассчитывать на особое отношение русского царя. Севастийский митрополит Иосиф просил Алексея Михайловича прислать три иконы во вновь построенный храм св. Михаила Малеина. Полученные из России иконы, священные сосуды и облачение священника впоследствии были отосланы Иосифом на Афон[335].

Наконец, имело место приобретение и вывоз русских икон не только представителями церкви, но и светскими лицами, в частности греческими купцами. Пока мы располагаем единичным свидетельством такого рода, связанным с пропажей и последующим возвращением купцу икон. Наличие русских икон у отъезжавшего грека обнаружилось в связи с особой ситуацией, разрешение которой входило в компетенцию Посольского приказа. Именно это обстоятельство сохранило нам документальное подтверждение факта вывоза икон. Таким образом, отсутствие массовых документов о приобретении иностранцами в Москве произведений русских иконописцев не исключает возможности подобного приобретения в принципе[336].

Стоимость русских икон пока не стала предметом специального исследования, хотя некоторыми данными мы располагаем. Известен размер жалования мастеров Оружейной палаты, а также денежные затраты на материалы: краски, золото и серебро, использовавшееся в росписи и в окладах. Кроме того, указанную в документах цену икон, которые дарили высоким гостям, можно сопоставить с внутренними ценами в России середины XVII в. на массовую и эксклюзивную иконописную продукцию. За расписанные северные двери с изображением изгнания Адама из рая, приобретенные в иконном ряду для храма Богородицы Иверской в патриаршем селе Владыкино, было уплачено 3 рубля. За пять икон Богородицы Владимирской, взятых в патриаршую казну для благословения, заплатили по 6 алтын и по 4 деньги за икону. Итого 1 рубль за пять шестилистовых икон. Пятилистовые стоили и того дешевле – по 4 алтына за икону. Всего за семь икон мастер получил 1 рубль 24 копейки[337]. Если сравнить эти цены с 317 рублями, которые были заплачены за десять икон, изготовленных в 1644 г. для иерусалимского патриарха Феофана, то разница в цене получается весьма значительная. Документы, характеризующие торговлю иконами в Москве, крайне скудны. Тем ценнее свидетельства современников, например, Павла Алеппского. На страницах своих мемуаров Павел неоднократно восхищался мастерством русских изографов.

Дальнейшая судьба русских икон на православном Востоке представляет особый интерес, хотя проследить ее довольно сложно. В 1694 г. константинопольский патриарх Дионисий IV сообщил в Посольский приказ, что вклады русских царей в Великую церковь, в том числе и иконы, погибли во время пожара[338]. Антиохийский патриархат потерял церковные сокровища, некогда привезенные из Москвы Макарием III, в результате междоусобной борьбы в начале XVIII в. Судя по Бейрутской церковной летописи, патриарх Кирилл Танас бежал в горы Ливана, прихватив с собой кресты, священную утварь и облачение[339]. Иконы автором летописи не упоминаются, но не находятся ли они и сейчас в ливанском маронитском монастыре?

Архиерейское облачение из России на Востоке

Отдельный вид милостыни представляло собой изготовление священнического облачения. В 1654 г. патриарх сербский и болгарский Гавриил обратился к государю с просьбой об изготовлении патриаршего облачения. В Посольском приказе была сделана выписка о том, что в 1638 г. изготовили святительские одежды для митрополита Мардария из Хиландара стоимостью в 112 рублей, а в 1645 г. для архиепископа Макария с острова Андрос – стоимостью в 97 рублей. Макарию же сверх того была пожалована от государя панагия «с каменьи и с яхонты». Далее перечислены и другие случаи изготовления святительского облачения для православных иерархов Востока[340].