Христианство Востока и Запада: в поисках зримого проявления единства

В эпоху иконоборчества, которое возникло в 20-х гг. VIII в. и было окончательно преодолено лишь в 843 г., то есть более 100 лет Церковь в Константинополе находилась в состоянии глубокого внутреннего раскола; большую часть этого периода она была и в расколе с Римом. Едва преодолев иконоборчество, Константинопольская церковь пережила еще два спора с Церковью в Риме, и в ней самой существовали две не доверявшие друг другу партии. Во время иконоборческих неурядиц создалась партия «зелотов» («ревнителей»). Она имела особое влияние среди монахов, выступала в защиту почитания икон и после победы над иконоборцами следила за тем, чтобы все церковные правила исполнялись со всей точностью. Ей противостояла «умеренная» партия, которая держалась более либеральной позиции.

Один из двух споров с Римом касался миссионерской деятельности среди славянских народов. Великоморавский князь Ростислав решил христианизировать свое государство. Миссионеры могли прибыть от латинян или от греков. Великоморавское княжество граничило с франками; с Византийской империей оно не имело общей границы, между ними лежало Болгарское государство. Можно было ожидать, что миссионеры станут проводниками влияния своей страны, и Ростислав счел более целесообразным просить о присылке миссионеров не ближнего франкского короля, а дальнего византийского императора. В 862 г. Кирилл и Мефодий прибыли в Моравию. Немного позже и болгарский правитель Борис тоже захотел христианизировать свое государство. Для него обстоятельства складывались иначе. Он вёл переговоры с франкским императором Людовиком Немецким. Если взять в расчет, как близок путь от болгарской границы до Константинополя, то можно понять, как испугался византийский самодержец, когда узнал, что к болгарам могли бы прийти миссионеры от франков. Он приказал подтянуть свое войско и флот, чтобы «убедить» Бориса в том, что «правильнее» было бы принять византийских миссионеров. Борис был вынужден разрешить византийцам крестить себя в 864 г.

Присланные из Византии к болгарам миссионеры вели богослужение на государственном языке Византийской империи — на греческом. Император и патриарх из Константинополя пытались возможно теснее связать болгар с империей. Чтобы предотвратить иностранное влияние, царь Борис хотел как можно скорее добиться автономии для церкви своего государства. Это меньше всего устраивало Константинополь. Тогда Борис обратился к Риму. Он надеялся, что легче получить от римского епископа то, чего не хотел предоставить Константинопольский патриарх.

Для «политики качелей» между Константинополем и Римом существовали церковно-правовые мотивы. В 843 г. (незадолго до крещения болгарского властителя) в Константинополе было совершенно покончено с иконоборчеством, после чего все устремления были направлены на то, чтобы отменить все, что предписывали церкви императоры-еретики (иконоборцы), с одним исключением, разумеется: Константинополь при любых условиях хотел удержать в подчинении патриарха Юго-Восточную Европу, Южную Италию и Сицилию.

С другой стороны, отношения с Римом зависели от внутренних противоречий в Константинопольском патриархате. После связанных с многочисленными интригами событий в столице патриарх Игнатий (1-й срок полномочий: 847-858 гг.) потерял всякое доверие умеренной партии и был свергнут. На его место был избран Фотий, высокообразованный человек, который до того был мирянином; он сразу был возведен в ранг патриарха (1-й срок полномочий: 858-867 гг.). Зелоты протестовали против низвержения любимого ими Игнатия, и папа Николай I (858-867) стал на их сторону, потому что, по римскому обычаю, это было неслыханно, чтобы мирянина, не имеющего опыта священного служения, возвести сразу в епископы, тем более в сан патриарха. Николай считал, что римские нормы непререкаемы и для Константинополя, и требовал смещения Фотия и восстановления Игнатия. В ответ на это Фотий написал целый ряд полемических писем, среди которых и знаменитое Послание восточным патриархам. Благодаря своей учёности он мог в нем указать на многочисленные «отступления» латинян от веры и обычаев греков. Если папа Николай упрекал византийцев в том, что они не следуют каноническим нормам, то Фотий теперь ставил в вину латинянам их формулировки символа веры, особенности их дисциплины и богослужебных обрядов. Он хотел тем самым уничижить папу Николая и одновременно указать своим собственным противникам, зелотам, что столь чтимые ими церковные обычаи не ценятся в Риме и что там следуют собственным традициям.