Христианум Империум, или Ариэля больше нет. Том III

Дагоберт сильно побледнел, но в лице не изменился. Он медленно встал с трона и спокойно, не торопясь вышел из зала, удалившись в смежную комнату. Рыцари гвардии последовали за ним. Почти сразу же поднялся Стратоник, последовавший за императором, а следом и все члены малого совета. В зале продолжалось беснование, в комнате никто не решался сказать ни слова. Император молча смотрел в окно, стоя к соратникам спиной. Наконец Стратоник подошёл к императору и протянул стакан воды:

– Выпейте, государь. Хотя, наверное, лучше бы коньяка? Сбегать?

– Нет, – почти спокойно сказал император. – Сейчас надо иметь ясную голову, – он залпом выпил воду, рука, державшая стакан, слегка дрожала. Не поворачиваясь к друзьям и продолжая смотреть в окно, император тихо спросил:

– Жан, сколько в монастыре храмовников?

– Триста мечей, государь.

– Достаточно, – по-прежнему спокойно, почти шепотом проговорил император. – Усиль караулы у входа в монастырь, так же поставь караул у дверей этого зала. Все депутаты арестованы до дальнейших распоряжений. Для нас найди в монастыре помещение. В этой комнате сделай караулку для своих рыцарей.

Жан отдал распоряжения храмовникам и провёл лидеров в небольшую столовую на шесть персон. Она располагалась на другом конце монастыря, и депутатские вопли сюда не доносились. Оказавшись в этой небольшой уютной комнате и усевшись за добротный дубовый стол, все вздохнули свободно.

– Может, приказать приготовить обед? – спросил Жан.

– Не надо, – ответил император. Прикажи сварить кофе и пусть воды принесут. Перегрин, вызови в монастырь группу дознавателей, самых опытных, какие есть. Объясни им, что тут произошло, потом пусть опросят секретариат и приступают к допросам депутатов. После первого допроса каждого депутата – в одиночную камеру. Жан, найдёшь для этого достаточно помещений?

– Тюремных помещений в монастыре, конечно, нет, но все кельи, рассчитанные на одного монаха, пустуют, потому что устав предписывает храмовникам жить по двое.

– Вот и славно. Они тут у нас долго сидеть будут, пока во всех деталях не разберёмся.

– А за что мои будут сидеть? – спросил Измаил. – Ни один представитель Эмиратов не произнёс ни одного слова и ни в чём не проявил неуважения к императору.

– Это верно. Твоих можно сразу освободить, пусть только их опросят, как свидетелей. Кстати, а что это они у тебя такие спокойные? Всем довольны?

– Они много чем недовольны, но все свои проблемы они решают со мной.

– А зачем сюда приехали?

– Так император приказал. Хотели столицу посмотреть, с людьми поговорить, узнать, как другие живут. А выносить сор из избы мои люди не привыкли, и позорить свою землю они никогда не будут, – Измаил презрительно скривился.

– А что же наши-то с цепи сорвались? Что это было, господа? Прошу высказаться.

– Это заговор, государь, – немного лениво сказал Марк.

– Чей заговор?

– Богачей.

– У нас их что, так много?

– Да уж во всяком случае в каждом графстве по несколько человек. Некоторые из этих субъектов начали богатеть ещё во время войны, прогибаясь и под драконов, и под нас. На военных поставках, на мародёрстве, на спекуляциях они заработали горы золота, но до поры держали это золото в кубышках. А после войны начали скупать всё вокруг: землю, лавки, мастерские. И тогда золото потекло в их закрома полноводными реками.

– Ну допустим. Всё это неприятно, но не запрещено. Но что им ещё надо? Жили бы да радовались, считая доходы. Зачем им какие-то заговоры?

– Они хотят власти.

– Зачем? Власть – это тяжкий крест. Какой дурак захочет добровольно взваливать на себя эту ношу?